Великая Отечественная на Черном море. часть 1 - страница 12

Читателю будет небезынтересно узнать, что «параллельные» классы при ВМУ 20-х-30-х годов принципиально отличались от тех же «гардемаринских» классов периода 1-й Мировой войны. В первом случае, в условиях казарменного положения, по насыщенной занятиями ускоренной программе обучались выпускники или старшекурсники высших учебных заведений России, стремящиеся стать офицерами флота, во втором же случае – судорожно пытались «образовать» классово-близких великовозрастных недоучек, экстренно готовящихся на замещение должностей старых офицеров флота, усиленно «выдавливаемых» со службы. Я далек от мысли, что слушатели при обучении на «параллельных» классах были лишены возможности получать основательные знания и достаточную практику по военно-морскому делу. Было бы только желание…Преподаватели у курсантов и у слушателей классов были одни и те же. Вот только основательное овладение военно-морской специальностью – это вам не шестимесячные курсы политруков при Коммунистическом университете. За такой срок даже дети рождаются недоношенными, а политруки появлялись вроде как вполне «дозревшие»… Представьте себе занятия в классах, где каждый второй слушатель – как минимум, заслуженный участник «броуновского» движения, то есть гражданской войны, с комиссарскими звездами, с разноцветными нашивками до локтя, многие с орденами, и с багажом знаний в лучшем случае на уровне церковно-приходской школы… При этом слушатели, как матерые подраненные волки на охотника, смотрят на преподавателя из числа бывших офицеров Российского Императорского флота. Поставь им «неуд»– обвинят в контрреволюции, поневоле всех «записывали» в отличники. Много ли знаний такие «слушатели» вынесли с занятий?

Аналогичное явление происходило и в армии: будущий маршал Иван Конев в 1921-1922 гг. – комиссар штаба Народной армии Дальневосточной республики. После гражданской войны последовательно – комиссар Приморского стрелкового корпуса, а затем – 17-й стрелковой дивизии в Забайкалье. Когда дивизия была передислоцирована в Московский военный округ, его командующий Клим Ворошилов сказал: «Вы товарищ Конев, по нашим наблюдениям, комиссар с командирской жилкой. Это счастливое сочетание. Поезжайте на командные курсы, подучитесь. В 1926 году Конев оканчивает курсы усовершенствования высшего командного состава при военной академии им. Фрунзе. В 1934 году он завершает учебу на особом факультете той же академии. Не миновал такой схемы службы и генерал Петров. Офицер военного времени, участник гражданской войн, командир – кавалерист, отличившийся в борьбе с басмачами в Средней Азии… При командовании Ташкентским пехотным училищем, «вовремя» став членом ВКП(б), комбриг Петров именовался командиром-комиссаром, что было гарантом его политической зрелости и благонадежности.

Такая тенденция «сращивания» командирской деятельности с политработой несколько подугасла к 1937 году, похоже, этот вариант гибридизации на флоте не привел к желаемому результату. Да и потом, виданное ли это дело, прирожденным(?) комиссарам тратить время на изучение военно-морских наук. Один из ближайших соратников и «пожизненных» друзей Филиппа Сергеевича Октябрьского – вице-адмирал Николай Михайлович Кулаков, окончив в 1937 году Военно-политическую академию им. Толмачева, с июля – военком подводной лодки «Щ-318», «С-1»; с августа 1938 года – военком линкора «Марат», с июля 1939 года – Член военного совета Северного флота, с апреля 1940 года – член военного совета Черноморского флота. При такой стремительной карьере до морской ли практики и навигации ему бедному было?

Для уточнения ситуации с ротацией командно-политических кадров на флоте и в армии я недаром вспомнили о Коневе и Кулакове, так как Римма Филипповна Октябрьская называла именно этих военачальников среди самых близких друзей Филиппа Сергеевича. К этим «друзьям» мы вернемся в послевоенные годы, когда каждый из них возглавит позорные судилища своих бывших соратников по прошедшей Великой войне.

Отбросив преждевременные эмоции, следует признать, что выпуск ВМУ им. Фрунзе 1928 года по числу офицеров, отличившихся в войну, в том числе и ставших адмиралами, вполне соответствует категории «звездных».