Великая Сила Любви - страница 12
- Нельзя так меня называть, ты знаешь, - сказала Таня, - я Таня, просто Таня, а маму твою зовут Лида.
- Знаю, - вздохнула Настенька, - а вот у одной девочки было две мамы...
- Не фантазируй. Давай спать.
- Не хочу, сначала расскажи про волшебную поляну.
- Ты про поляну сто раз слышала.
- Нет, Хочу про поляну.
- Ну слушай... На опушке леса под жарким солнышком цвели на поляне синие цветы. А еще наливались соком ягоды земляники. Та поляна была волшебной, там никто никогда не сердился, не ссорился, не говорил плохих слов. Даже звери на той поляне не рычали, даже комары не кусались...
Настенька засыпала. Про поляну она слушала часто, но не надоедала придуманная Таней история про поляну и все разговоры после. А еще дежурный вопрос в конце: Мы с тобой на ту поляну поедем? Сегодня не успела спросить, сморило девочку.
- Татьяна, ты жива еще, моя старушка? - шелест юбки, стук каблуков и приторный запах дорогих сигарет пополам с французскими духами. Лида ворвалась в спальню, плюхнулась в кресло рядом с Настиной кроваткой.
- Заснула? - разочарованно спросила Лида. - А я хотела, чтобы она гостям что-нибудь спела.
- Нечего из ребенка Арлекино делать, - строго сказала Таня. - Что тебе Настя, игрушка? Иди к гостям, я тоже буду ложиться...
Ушла. Отношения между ней и Таней совсем не походили на отношения между хозяйкой и гувернанткой. Капризная, взбалмашная Лида не обижалась на Таню за резкий тон и справедливые укоры. Знала, что уж тут прикидываться: плохая мать, и Настя для нее игрушка, забава. Все ее материнские инстинкты легко удовлетворялись новыми игрушками, платьицами-джинсиками, бантиками-заколками. А черновая работа - кормить, мыть, учить девочку не коверкать слова, терпеливо сносить капризы - это Татьянино. Гувернантка она. Деньги за это получает.
Да, денег ради пошла Таня в гувернантки. В библиотеке где она работала, платили копейки. Устала от долгов, от того, что даже маленькие желания не сбывались. А тут еще и большое желание поселилось в душе. Прочитала в православном журнале о параходном паломничестве в Иерусалим. Шестьсот долларов. Две недели. Святая земля... Для кого-то это не деньги. А она подсчитала - ей и за пять лет не скопить. А ей, душе православной, Святая земля давно снилась. Даже вырезки из газет делала. Все об Иерусалиме. Шестьсот долларов...
И - рискнула. Решила: заработаю, скоплю. Сделаю себе подарок. И вот ради этого себе подарка оказалась она в этой странной, пугающей ее семье. Лида красивая. Темные волосы до плеч, глаза - маслины. Тонкий профиль. Настенька похожа на нее. Андрей - тот слегка полноват, излишне кудряв, не красавец, но есть в нем та самая респектабельность, которая не оставляет его без женского внимания. Был женат, имеет сына, но однажды вот встретил в каких-то случайных гостях Лиду... А Лида жила в общежитии, никаких перспектив на будущее. Сначала встречались тайно, потом он снял ей квартиру, потом наметилась в их жизни Настенька. До сих пор так и не расписались, но купили квартиру, девочку Андрей записал на себя.
Благополучие обрушилось на Лиду неожиданно, и от него, как от избытка свежего воздуха, она захмелела. Хотелось большего, большего. Она поднимала планку все выше. Андрей брал все новую высоту. Поменяли квартиру, выбросили старую мебель, завели собаку, на Новый год слетали во Францию, Собрались в морской круиз по Скандинавии, купили иномарку... Лида обожала, как она выражалась, травить девок. Это значит, наведя макияж, надев фирмовое, купив коньяк и коробку конфет, пойти в общежитие к подругам. Подруги зеленели от зависти, но на все голоса щебетали вокруг Лиды. Лида торжествовала, хотя изо всех сил старалась это не демонстрировать. После такого «сеанса одновременной игры» она приходила домой в отличном настроении. А Андрей, Андрей все работал. Он возглавлял какую-то строительную фирму, мотался по области, домой приезжал поздно. И не очень вникал в Лидины проблемы. Но когда она, едва Настеньке исполнилось полгода, попросила его нанять гувернантку, он опешил: - Ты что? Сидишь дома, не работаешь, какую тебе еще гувернантку?