Великие химики. В 2-х т. Т. 2 - страница 18

. Многие академики и научные институты избрали его своим почетным членом, а в 1900 году в мире уже не было университета или академии наук, в почетном списке которых не стояло бы имя Марселена Бертло. В этот знаменательный год исполнилось 50 лет со дня опубликования первой статьи выдающегося ученого. Общественность Франции широко отмечала эту дату. Был создан международный комитет, в который входили Аррениус, Байер, Бельштейн[32], Канниццаро, Муассан, Рамзай[33], Ван-дер-Ваальс[34] и многие другие крупные ученые. Однако подготовка к юбилею несколько задержалась, и вместо 1900 года эту торжественную дату отмечали в ноябре 1901 года. На юбилей Бертло съехались делегаты почти со всех стран мира.

В воскресенье, 24 ноября, большой амфитеатр Сорбонны стал свидетелем невиданного события. Более 3800 человек с нетерпением ожидали появления выдающегося химика Франции — Марселена Бертло. Среди присутствующих находились президент Французской Республики, министры, посланники всех государств, депутаты, академики, знаменитые ученые многих стран мира.

Бертло тем временем торопливо шагал от набережной Вольтера в Сорбонну. Серые проницательные глаза его блестели от возбуждения. Он слегка сутулился и смущенно прикрывал рукой прикрепленную к отвороту красную ленточку ордена Почетного легиона. Он был настолько скромен, что даже отказался от кареты президента, которая должна была доставить его в Сорбонну.

При появлении в зале Бертло зазвучала торжественная музыка, заглушаемая громом аплодисментов. Бросив взволнованный взгляд на огромный зал, ученый сел, до боли в руках сжимая подлокотники кресла, чтобы унять дрожь волнения. Стихли торжественные звуки «Марсельезы», и на трибуну поднялся министр народного образования.

— Глубокоуважаемый господин Бертло, — начал он свою речь. — Отчизна славит вас. Сегодня к нам присоединяется весь цивилизованный мир, приветствуя вас в лице своих посланников.

После министра слово взял председатель юбилейного комитета, академик Дарбу, потом следовали приветствия французских и иностранных химиков. Анри Муассан обратился к юбиляру со следующими словами:

— Вы положили конец мистической «жизненной силе» и показали, что если ученый не может синтезировать клетку, то он в состоянии воспроизвести известные процессы, непосредственно протекающие в этой клетке.

В адресе Берлинской Академии наук, подписанном Эмилем Фишером, говорилось: «Ваш гений, ваша беспримерная способность к труду позволили вам не только охватить, но и обогатить все области человеческого знания. Неорганическая химия и органические синтезы, физическая и биологическая химия… — вы сделали бесценный вклад в каждую из этих областей науки».

После приветственных речей Рамзая, Глэдстона[35], Рейнгольда, Либена и Гуарески [36] Трост зачитал список иностранных научных обществ, приславших поздравления ученому. Они пришли из Германии, Англии, Бельгии, Болгарии, Дании, Египта, США, Венгрии, Греции, Италии, Японии, Мексики, Норвегии, Голландии, Португалии, Швеции, Швейцарии, Турции и других стран.

Наконец на трибуну поднялся сам Бертло.

— Господин президент, господин министр, мои дорогие коллеги, друзья, ученики, я глубоко тронут и польщен той честью, которую вы оказали мне. Мы можем заявить во всеуслышание, что ни один из ученых, сделавших величайшее открытие, не может претендовать на признание каких-то своих исключительных заслуг. Наука, главным образом, — творчество, осуществляемое в течение продолжительного времени усилиями тружеников всех поколений и всех наций… Наука — благодетельница человечества… Благодаря ей осуществляется современная цивилизация. Я всегда старался отдать свои силы и знания родине, быть до конца верным истине. Это единственная цель моей жизни.

Медаль, которую вручил ученому президент республики, изображала ученого сидящим за столом в лаборатории. Две женские фигуры, олицетворяющие Родину и Истину, возвышались над ним.

Слова Бертло были встречены в зале овациями. Звуки: «Марсельезы» слились с приветственными возгласами многотысячной аудитории.

— Да здравствует республика!