Великие рогоносцы - страница 39

И мужем Бесси согласился стать уродливый, но зато лорд, — Тэйлбоз. Конечно, не даром. Он там поместье получил, пенсию ему вдвое увеличили, и он был так доволен жизнью и красивой молодой женой, что никогда впоследствии ни одного упрека ей не сделал по поводу аморального ее поведения с королем и шлюхой ни разу не назвал. Это был хороший, добрый «снисходительный рогоносец».

Приближается к «снисходительным рогоносцам» еще одна специфическая их группа, которую мы назовем «рогоносцы-невидимки». Почему невидимки? Что у них волшебная шапочка есть — наденут и станут невидимыми? Ну нет, такой волшебной шапочки у них, правда, нет, но они и без нее стали невидимыми. Растворились в общей массе царедворцев и свою, на каждом шагу изменяющую им жену почти не видят. Кажется, живут вместе, чаще в Лувре или в Версале, кажется, с законными женами, но с ними почти не встречаются, не видятся попросту, потому как жена вечно или на балах или в постели с любовниками, а муж государственными делами занимается. Встречаются с женами они ну разве что на балах, да и то мужья тогда стараются нос и глаза воротить от того места, где их жены с очередными любовниками комплиментами обмениваются, даже веером свой флирт не прикрывая. Роль таких мужей сводится к одному — служить верой и правдой отечеству и забыть, что в этот момент поделывает его жена. Никакой личной жизни (по крайней мере с женами) у такого государственного «рогоносца» нет. День и половину ночи проводят они в королевских кабинетах, уткнув свой нос, в пенсне или без оного, в терпеливую бумагу, и не интересует их абсолютно положение жен на альковном фронте. Ну, может, исподволь они и знают об очередных изменах жен, «да имеющий уши, да слышит», а тут еще и глаза есть, но внешне эти знания ничем не обнаруживают. Таких «невидимых рогачей», дорогой читатель, расплодилось на королевских дворах, как грибов в дождливую осень, но все они так однообразны, так, что опиши мы одного, другого, вы бы отлично поняли, что это за фрукты и с чем их едят. И вот таких два фрукта мы вам и представляем — это министр иностранных дел при императоре Наполеоне III Александр Валевский и государственный секретарь при Карле IX де Сов.

Вот кто, дорогой читатель, свое звание «рогач-невидимка» полностью оправдывает. Он, как остроумно сказал Брантом, принадлежал к разряду тех мужей, о которых вообще не слышно и многие во дворце думают, что дама — вдова. Она никогда и ни за что на свете с мужем в обществе не покажется, а если он случайно на бал забредет, где его супруга блистает, то он вообще на нее ноль внимания, но без фунта презрения, конечно, потому что таким мужьям льстило все-таки, что их жены бешеный успех при дворе имеют.

И вот эта баронесса де Сов стала шпионкой Екатерины Медичи. У нее, у этой королевы, подобно Людовику XIV, везде были свои шпионы, которые доносили ей обо всем, и не только что в Европе делается, но и что в собственном дворце. Она была хорошим политиком в отличие от тех, которые, занятые высокими идеями спасения Неаполя от наводнения, не знают, какие грязные воды протекают в собственной Думе.

Де Сов королеве верой и правдой служила, а главное — своим прелестным телом, а это было занятием нелегким, потому что ей надо было удовлетворять сразу трех именитых любовников и одного придворного дворянина. Что для такой хрупкой женщины, как Шарлотта де Сов, было во истину усилием. Не каждая женщина обладает способностью Мессалины принимать за ночь двадцать пять любовников и потом еще и в пляски пускаться. Любовниками Шарлотты были: младший сын Екатерины Медичи герцог Алансонский, Генрих IV, герцог де Гиз и придворный Бельгард. Бельгард, правда, недолго любовным утехам мадам де Сов служил. Он влюбился в любовницу Генриха IV Габриэль и все восемь лет у короля сон отбирал, так бедный король ревностью мучился. Потом этот ловкий царедворец будет служить у сына Генриха IV, Людовика XIII и очень его раздражать своим старческим недугом: у него беспрестанно текло из носа. Никакие платки не спасали. Кстати, кружевные, дорогие, шелковые с золотом шитыми монограммами платки были исключительно для вытирания пота. Вытирание ими носа считалось высшим нетактом. Ну и у Бельгарда вечно торчала маленькая «сосулька» из носа, не всегда прозрачного цвета, непомерно раздражая Людовика XIII. На замечание короля придворный беспечно отвечал: «А что я сделаю, если господу богу было угодно наградить меня сиим недугом?» Жалко, Габриэль рано умерла, увидела бы она, во что превратился ее пламенный когда-то любовник!