Великий Кристалл. Памяти Владислава Крапивина - страница 73
– Да! Валера…
Но связь прервалась, и раздались короткие гудки. Я в сердцах бросил трубку.
До конца занятий оставалось еще около часа.
Сегодня снова был ливень ― не успевал прекратиться, как начинался вновь с прежней силой. Второй день подряд природа не давала людям поблажек, проливая на землю всю накопившуюся за сухое лето влагу. Более неподходящего дня нельзя было и представить! Я гнал машину по темнеющей вечерней дороге. На поворотах заносило, я чертыхался, с трудом выравниваясь; пару раз только чудо уберегло от столкновения с такими же торопыгами, несущимися по скользкому асфальту встречной полосы.
Когда я подъехал к Горе, то Валерки на ней не было. Еще издалека я заметил какие-то белые лоскутки на траве у обочины. Как пятна пролитого молока на зеленой скатерти.
Это оказались не лоскутки…
Валеркины размокшие эскизы сиротливо и в беспорядке лежали на земле, подрагивая от ударов дождя. Коробку складного мольберта я заметил не сразу ― в сумерках он слился с песком обочины, я чуть не споткнулся об него. Крышка оказалась сорвана, часть красок потерялась. Подрамника с картиной тоже не было. Может быть, в сумке…
Но потом я увидел. Холст лежал на асфальте, вдавленный в мокрую грязь десятками колес.
Я не могу точно сказать, что я испытал. Обреченность? Страх? Опустошение? Я стоял и смотрел, как проносятся мимо тени автомобилей с горящими глазами-фарами. Их колеса все ехали и ехали по холсту, и мне чудилось, что это сам Валерка лежит там, посреди дороги.
–…машина сбила, ― не сразу услышал я обращенные ко мне слова.
– Что?
Возле меня стояла молодая женщина и держала за руку малышку детсадовского возраста.
– Говорю, под машину бедняга попал. Да вы не пугайтесь. Жив мальчишка, жив. Вот, прямо так стал переходить, а ведь тут нельзя, еще и в такую погоду! Вот он пошел, так она его, значит, и сбила. А я Настю все время учу ― переходи дорогу, как положено…Хорошо, что я сразу скорую вызвала. Ой, а это его вещи? А и не заметили, сумку-то забрали, а это не заметили…
– Куда увезли?!
– Как куда? В Первую краевую, конечно, куда всех. Потому что…
Я не дослушал. Я рванул с места в нарушение всех дорожных правил.
«Жив мальчишка…»
Жив.
― Вы кто ему будете? ― спросил врач.
– Учитель. Я его учитель рисования. В школе… Художественной. Это мой лучший ученик.
Сердце громко стучало в такт звонким шагам по больничному линолеуму.
Валерка казался совсем маленьким на большой кровати. Через валик на металлической спинке переброшена гиря, растягивающая его перевязанную ногу. Лицо было до неузнаваемости бледным.
– Всего лишь трещина, ― слабо улыбнулся Валерка. ― В бедре. Могло быть и хуже. Я сам виноват.
– Как же ты так?..
– Ну так ведь спешил же! Скоро приедут мои родители, вы не волнуйтесь ― у меня все будет хорошо. Но он вот-вот должен проснуться. А я ― здесь! А картина… Пожалуйста, возьмите мою картину. Врач сказал, что моя сумка, в которой картина, цела.
Бесконечные колеса едут, рвут холст на клочки. И шум небесных водопадов больше не слышен.
Я прогнал навязчивое видение.
– Хорошо, Валера, я возьму твою сумку.
– Вы говорили, что верите. Это была правда? Тогда помогите ему. Пожалуйста.
Валерка с мольбой посмотрел на меня.
– Я встречу твоего дракона, ― тихо произнес я.
Он окликнул меня, когда я уже был возле дверей.
– Сергей Петрович! Спасибо!
«Спасибо…» Что я мог ему сказать? Неужели я должен был сообщить, что картины больше нет, разрушив Валеркину мечту?
Когда я подъехал к Замковой Горе, уже почти стемнело. Небо было затянуто свинцовыми тучами, но дождь прекратился. Где-то на горизонте вспыхивали далекие молнии. Медленно-медленно я вышел из машины. Подошел к краю обрыва. Древница скрывалась в чернильной тьме, лишь слышно было, как бурлит вода над камнями ― от обильных дождей река вышла из берегов и полностью покрыла пороги. По словам Валерки, где-то там внизу, среди этих скал, просыпается древнее чудовище.
Дракон.
Верил ли я? Не знаю.
Да что я говорю… Нет! Не верил, конечно! Черт возьми, я же взрослый человек! Сказки для меня давно закончились. Ушли вместе с детством.
Но если предположить на секунду… На мгновение представить, что это правда? Я невесело рассмеялся собственным мыслям. Нет, этого просто не может быть.