Великий Моурави 5 - страница 9

кроме двух шаури, выпрошенных у молящихся на паперти Анчисхатской церкви, азнаур

найдет еще хоть щепотку соли,

пусть тут же повесит.

Польщенный марабдинец, молниеносно из мсахури произведенный в азнауры,

покосился на рваные рубаху и

шаровары, выругался для приличия, приоткрыл калитку и вытолкнул хромого за

пределы города.

Очевидно, лесной воздух благоприятствует излечению недугов, ибо едва

мнимый странник доковылял до первых

деревьев, как тут же преобразился - выпрямился, молодцевато подкрутил усы и

крепче сжал посох, внутри которого

хранилось послание Вардана к Моурави...

Средняя и Верхняя Картли остались позади. Впереди простиралась Месхети.

Ущелье Куры сужалось, орлы парили

над курящимися высотами, и на дороге слышалась турецкая речь.

К воротам замка Бенари "богомолец" подъехал на горячившемся коне и в

почти праздничной чохе. Видно, ему все

же удалось в селении Хиси получить у приверженцев Моурави все необходимое для

приличного путешествия.

Дни тянулись, как жевательная смола. Коней заново перековали. Их то

седлали - с утра, то расседлывали - к

полудню: ждали вестей о начавшемся съезде князей. Но вместо скоростного гонца от

Мирвана появился гонец из Тбилиси.

Едва Саакадзе извлек из посоха послание Вардана Мудрого и прочитал его,

как тотчас собрал "барсов"... И вот

вместо поездки в Самухрано "барсы" разлетелись в разные стороны...

Вскоре, к несказанному огорчению Газнели, все мужчины, кроме пяти

дружинников, покинули замок. Даже

считать надоело, сколько раз прохладная луна сменила жаркое солнце, а Моурави и

не думает сменить скачку по

раскаленным путям на покой прохладного замка. И Дато не спешит вернуться из

Константинополя. Может, ублажает

гаремы?..

Котел на железной цепи окутывался сизым дымом. Свет скупо проникал в

землянку. Под котлом трещали сухие

виноградные лозы, заглушая разговор. Но Пация не пропустил ни одного слова,

сказанного нежданным гонцом Моурави.

За крутой склон скатывалось солнце, и еще не воцарилась ночная тишь, как все

гракальцы, имеющие коней, последовали за

Пация. Путь всадников лежал к Горийской крепости.

Не задержались ополченцы и из Дзегви, Ниаби, Ахал-Убани и Цители-

Сагдари. Объединенные общим именем

"ничбисцы", они действовали сплоченно. И не успели азнауры осадить своих коней в

условленном месте, как предводимые

выборными ничбисцы выскочили словно из-под земли.

Чуть позднее появились ополченцы из Атении Урбани.

Как лесные цветы после ливня, росли шатры; их становилось все больше и

больше. Рокотал ностевский рожок,

призывая ополченцев к знамени, на котором барс потрясал копьем.

Тем временем на кратком совещании с азнаурами Саакадзе сказал:

- Крепость Гори должна быть взята! Честь азнауров и ополченцев да

восстановится! Князья, испугавшись победы

персов, трусливо попрятались в глубь своих нор. Покажем, как презираем мы

себялюбцев, и, на страх остальным, вывернем

наизнанку замок князя, самого искушенного в предательстве!..

- Да будет так! Но, Георгий, персы овладели Гори, кинув на приступ

тысячи. Там минбаши храбрый Хайдар,

благодарный Хосро-мирзе за подарок - богатство Лихи.

- А мы, Даутбек, вернем Гори по закону летучей войны...

Просто удивительно, как переодетые Ростом и Даутбек походили на

юзбашей, даже лица их стали отсвечивать

шафраном. Они угрюмо покрикивали на следующую за ними группу мнимых сарбазов. И

разговор их, привычный для

исфаханцев, не вызвал никакого сомнения у молодого хана, начальника главных

ворот.

- Юзбаши от Хосро-мирзы? Да пребудет над ним милосердие аллаха!

- Вот ферман, определяющий волю мирзы.

- Да охранят двенадцать имамов тех, кто выполняет в Гурджистане волю

шах-ин-шаха!

- Георгий сын Саакадзе, коварный отступник, обходит Тбилиси, стремясь

разъединить правоверных, захвативших

две опоры Грузии - Тбилиси и Гори. Но да рухнет, как бархан под порывом урагана,

замысел шайтана! Аллах подсказывает

соединить силы "льва" для гибели "барса". Хосро-мирза повелевает, не медля даже