Великий Моурави 6 - страница 14
скупился на изощренную лесть.
Саакадзе не ошибался. Однажды его совсем нежданно посетил осанистый
Режап-паша, первый советник Дивана и
управитель дел с чужеземными царствами. Он доброжелательно повел разговор о
положении грузинских царств и как бы
вскользь коснулся притязаний Ирана на морские рубежи Кавказа. Саакадзе осторожно
прощупывал истинный смысл в
речах главы иноземной политики и тоже как бы вскользь заметил, что Иран не
охотник до морской воды, он скорее
повернет из Картли-Кахети к склонам Эрзурума... Режап-паша тонко улыбнулся:
Эрзурум - приманка не только для шаха
Аббаса, но и для Георгия Саакадзе, - и решил посоветовать султану не замедлять
снаряжение войска, предназначенного для
войны с Персией.
Посетил Моурави и Селиман-паша, хранитель вензеля султана. Небольшого
роста, он, несмотря на тучность,
отличался юркостью. Удачные доносы принесли Селиман-паше дворец вблизи Скутари и
звание каймакам-паши. В
отсутствие верховного везира он вершил делами Дивана.
После долгих уверений - "Я перед тобой горсть пепла!", "Нет, я перед
тобой щепотка земли!" - паша грузно
опустился на бархатную подушку.
Изучая лицо Саакадзе, Селиман-паша видел за его могучими плечами не
переливы голубого ковра, а изломы
грузинских гор, дымящиеся ущелья, открывающие доступ к желанным вершинам
Кавказа. Негромко стуча красными
четками, он сожалел, что еще стоит зима, - время, когда не начинают войны, и
радовался, что по его совету верховный везир
не приостановил явные и тайные приготовления Оттоманской империи, дабы с
наступлением весны без промедления
ринуться на шаха Аббаса. Кровожадный "лев" вновь нарушил торжественный ферман
соглашения Ирана на мир с Турцией.
Битва за Багдад и Диарбекир еще не кончена. Военные пути султана пролегали на
Восток.
Селиман-паша мысленно обдумывал, как опишет он верховному везиру свое
впечатление о полководце грузин.
Сейчас, как никогда, "падишаху вселенной" нужен именно этот полководец, глубоко
познавший слабые и сильные стороны
Ирана.
Восторгаясь красотами Стамбула, Саакадзе охотно поддерживал разговор.
Он говорил об индусских храмах и
пустынях Луристана, о лагунах Колхиды и суровых хребтах Афганистана. Говорил о
неотразимом красавце Рустеме,
покорителе женских сердец, и о Карагезе - "Лысом великане", силаче и хитреце,
атлете и герое, ловком пройдохе и
похотливом плуте. Говорил о сине-белом фарфоре, привозимом на верблюдах из
"Небесной империи", далекой страны Чин-
Мачин, об удивительном даре хевсуров распознавать язык зверей, птиц и цветов. Не
говорил он только о войске и войнах.
Селиман-паша мысленно одобрил такой удачный ход Моурав-бека: "Но не
дешево обойдется Стамбулу меч
Непобедимого! Конечно, золото султана не жаль, - жаль, что попадет оно не в
кисет каймакама".
У ног Селимана-паши что-то звякнуло, он вздрогнул. Из-за ковра
проказливо выглядывала обезьянка...
И снова настойчив Саакадзе, снова хмурится Русудан.
- Мой Георгий, разве неведомо тебе, что без подарков нельзя посещать
гаремы? А где мы возьмем столько, сколько
нужно для алчных жен везиров, пашей, да еще и для их многочисленных родных?
Бегут слуги по разным комнатам, сзывая на совет. Спешат "барсы",
собираются женщины. Все не на шутку
встревожены. И если бы не Гиви, мрачное совещание прошло бы без единого
проблеска.
- Дорогой Георгий, - вздохнул Ростом, - без подарков нельзя!
Приветствие жены Великого Моурави будет
напоминать удар молота по пустой наковальне.
- Или по пустым головам прожорливых жен пашей. Лучше не ездить. Сделаем
вид, что в Исфахане так научились.
- Полтора часа буду спрашивать мудрого Матарса, он откуда: из Ирана или
Картли?
- А ты что предлагаешь, длинноносый? - выкрикнул Гиви. - Если даже меня
Георгий продаст, тоже всем не хватит.
Лучше нам, друзья, по одной вещи собрать. Я индусский перстень отдам, все равно
разлюбил.
Гиви важно снял с пальца любимое кольцо и положил около Русудан.
"Барсы", одобрительно наблюдавшие за