Великий Моурави 6 - страница 5
сохранившие запах садов, повисших
над Курой, - там, в далеком Тбилиси.
В "зале приветствий", разделенном мавританской аркой, установлено
большое кресло. В его линиях и резьбе отзвук
строгих гор Картли и колонн храмов далекой Индии. Над креслом Эрасти прибит щит
с изображением барса, потрясающего
копьем.
Решили число слуг не увеличивать, чтобы не оказалось среди них чужих, у
которых можно угрозой выведать тайну.
Какую? Там, где Моурави, всегда найдется тайна. Потому в квартале Фанар
подыскали восемь пожилых гречанок, которые
каждый месяц будут являться на пять дней для стирки, уборки и чистки риса. Всю
остальную работу Дареджан поручила
десяти комнатным слугам. Это грузины, уже в возрасте, и их жены, оставившие
детей в Носте и самоотверженно
последовавшие за Русудан. Горячо спорили два повара, пока наконец Дареджан
согласилась взять им в помощь двух парней
для чистки котлов и фаянса.
Ностевец, назначенный садовником, долго вздыхал: "Госпожа Русудан любит
розы, госпожа Хорешани - разные
цветы. А Моурави любит, чтобы птицы летали по саду. А Дареджан требует чистоту и
порядок. Как одному поспеть? И то
правда, людей больше взять неоткуда. Вот Эрасти тоже на Дареджан сердится:
"Много, говорит, у меня забрала". А как
много, если восемь баранов каждый день режем? А индюшек? кур? каплунов? А еще
лобио, гозинаков сколько варим?
Пилав, сладкое тесто и другую еду? Наша госпожа любит, чтобы все много ели. И
батоно Папуна для слуг вина не жалеет. А
по воскресеньям вместе в комнате для еды собираемся. Азнаур Димитрий счет ведет.
Если кто из слуг запоздает, кричит:
"Полтора часа тебя ждать должны? Ишачий хвост!" Только напрасно сердитым
притворяется: все знают его доброту. Э-э...
жаль, Даутбек не с нами!"
Эрасти возложил на оставшихся у него пятнадцать грузин остальные
обязанности, повторяя в малых размерах
распорядок Носте, где было более ста слуг. Затем отобрал пять самых крепких,
назначив их оруженосцами, - они же
смотрители оружия и сопровождающие на охоте. Пять конюхов не только скакунами
должны заниматься, а еще и покупать
корм, чистить конюшню, двор и, для пышности, сопровождать "барсов" в их парадных
выездах. Один знаменосец, - он же
должен подковывать коней и следить за седлами. Два дружинника выделены для
охраны стены. Впрочем, когда они спят, их
сменяют Иорам и Бежан. Долго колебался Эрасти, кого утвердить смотрителем ворот,
который обязан знать, кому отворять,
а кого до прихода Эрасти или Папуна держать за воротами. Это большая наука. Ведь
и враги и друзья равно любопытны.
Следует остерегаться всех: одних - чтобы не слишком радовались, других - чтоб не
слишком огорчались. Одинаково опасно.
Опустив голову, Русудан слушала своего непоколебимого Георгия. Еще не
успели приехать, а уже надо осторожно
о ком-то узнать, перед кем-то склоняться, одного не допускать, других
приблизить.
- Дорогая, - успокаивал Саакадзе, - таков закон жизни. Ни один охотник
сразу не пойдет на зверя. Необходимо для
удачи раньше изучить его характер, привычки. Мы здесь как в лесу. Вдруг буду
любезен с пашою, не любимым султаном,
или, наоборот, холоден с его любимцем. Все надо делать в угоду "падишаху
вселенной", ибо от него зависит наше
возвращение в Картли. Но если я спрошу одного пашу о другом, тот сразу
насторожится. Подкупать немедля тоже
неразумно, раньше следует узнать - кого первого.
- Я, мой Георгий, все поняла, кроме одного: почему не поручишь
некоторые дела Дато или Ростому? Тоже умеют
ловко проникать в любую душу. Или, может, жен пашей мне посетить?
- Разве осмелился бы, моя прекрасная Русудан, беспокоить тебя
пустяками? В более крупном должна помочь мне...
патриарха вселенского посетишь.
- Уж не шутишь ли, мой Георгий?!
- Нет! Еще никогда так серьезно не нуждался в твоей помощи. Не
тревожься, раньше пойдет Ростом и попросит
патриарха Кирилла Лукариса благословить тебя, Хорешани и Дареджан. Передашь
дары. В остальном учить тебя не
приходится.
Ночь казалась Русудан нескончаемой, назойливой. Блики решетчатого