Венец. Эпизод третий - страница 30

За разговором мы добрались до красной двери и аккуратно по ней постучали. Осторожность тут явно была не лишней — косяк сразу же же заходил ходуном.

Сперва реакции на стук не последовало. Когда же мы повторили, изнутри донесся сонный голос, обещавший убить какого-то Армена. А вскоре показался и владелец голоса — по описанию грека, нужный нам Виктор Мохов.

— Добрый день, — произнес я, отточенным за годы движением просовывая ногу за порог дома и принуждая хозяина отступить. Просто на всякий случай. А то еще захлопнет дверь, мы начнем ломиться, а хибара обрушится. На кой черт такие жертвы. — Виктор Мохов?

— А кто спрашивает? — тут же окрысился молодой мужчина.

Он был хорошей породы, как сказал бы мой прежний начальник и наставник Агрих Дартахович Лхудхар. Настолько, что казался чужим этому месту. Светлые волосы, правильный овал лица, волевой подбородок с ямочкой посередине и четко очерченные скулы. Глаза смотрели без агрессии, но очень настороженно. А вот ноздри выдавали гнев.

— Полиция, — Филиппов продемонстрировал Мохову служебное удостоверение. — Хотим парочку вопросов вам задать, если не возражаете.

— Возражаю! — в глазах Виктора плеснулся страх, который тут же сменился гневом. — Валите отсюда, здесь мусорам не рады!

Одновременно с этим он попытался захлопнуть дверь, но сделать это ему помешала предусмотрительно подставленная мной нога. Которая сразу же после этой попытки избавиться от нас, уперлась коленом в его бедро и позволила мне завершить шаг, оказавшись внутри крохотной прихожей.

— Да вы чё творите, а?! — возмутился Мохов.

Жил он небогато. Продавленный диван, используемый как кровать, завешенное грязной шторой окно, стол, заваленный грязной посудой и пустыми пивными бутылками. Нет, определенно, он не стал бы вести сюда Панфилову.

— Девушку эту знаешь? — я ткнул ему в лицо фотографию Анны. С удовольствием отметил, как мелькнуло узнавание в глазах, как сменилось это выражение еще большим страхом, чем тот, который он испытал, узнав, что мы из полиции.

— Нет, — солгал он. — Первый раз вижу!

— Мы по адресу, Леша, — сообщил я напарнику.

И едва успел уклониться от удара ножом в живот.

Стоило признать: Керчь — не мой город. Второй день тут, а на меня уже дважды нападают какие-то уголовники. Первый раз, скорее всего, хотели избить, теперь вот свидетель, с которым только-то и успели парой слов обменяться, за нож схватился. В Екатеринодаре восемь лет прослужил, а таких случаев было не в пример меньше. Все если собрать, по пальцам рук пересчитать мог бы!

От удара, нанесенного в тесноте «прихожей» крохотного жилища Мохова, я увернулся чудом. Не иначе подсознательно ждал чего-то такого с момента, как увидел бегающие глазки преступника и плещущийся в них страх раскрытия.

Второго шанса я ему давать не стал. Пошел на сближение, прижал руку с ножом к корпусу и тут же, используя инерцию тела, впечатал колено в пах злодею. Тот лишь пискнул тонко, схватился за причинное место и упал на колени. Оружие выпало из ослабевших рук, я пнул по нему, отправляя подальше.

— По адресу, — повторил я, дыша так, будто стометровку пробежал с максимальным ускорением. Не то чтобы запыхался, просто откат пришел, понял мозг, как близко от живота был нож, вот и выбросил в кровь кучу боевых гормонов.

Филиппов стоял, не в силах произнести ни слова. На его глазах едва начавшийся опрос потенциального свидетеля закончился короткой дракой и появлением подозреваемого, а он даже пары слов сказать не успел.

— У тебя наручники есть? — спросил я.

— Нет.

Я и не рассчитывал на положительный ответ. Следователи не носят с собой браслеты, как и многие другие вещи, нужные для задержания преступников. Знаете почему? Потому, что мы обычно никого не задерживаем!

Впрочем, керченский коллега мог быть исключением из правил, потому я и спросил его про наручники. Облом, а ведь задержанный не выглядел мирным парнем. Скорее всего, когда боль от удара отступит, а дыхание вернется, он снова попытается напасть. Значит, нужно его чем-то связать. Занавеска на окне вполне для этого подходила.

— По протоколу мы должны вызвать наряд и оформить задержание, — выдал вдруг Алексей, наблюдающий, как я срываю штору и, морщась от пыли, рву ее на широкие полосы.