Венец из окровавленных костей

— Во-от так его! — Он наконец-то свободно выдохнул. — Какой же он толстый, а вроде бы постятся!

Стоящая позади девушка усмехнулась. В этой полутьме ее улыбка действовала на него особым способом: он успокаивался, но сердце начиналось биться в три раза сильнее. Как же он любил ее. Они выросли в одном гнезде, следили друг за другом в детстве, юношестве. Она стала его первой и единственной женщиной, а он для нее первым и единственным мужчиной. Они вместе прожили свой короткий несчастливый век, и вместе уходили на новый цикл. Пускай, и не так, ка кони предполагали.

— Может, мы сначала все закончим, и потом вы уже друг другом налюбуетесь? — Вейд вонзил погрузил кинжал в полумертвое тело, затянутое в алую рясу. — Вы с Бургомистром закончили? — Он поднял на них, полный недовольства взгляд. Все его лицо было перепачкано кровью, и в лунном свете, с кровавыми следами он стал выглядеть куда старше своих тринадцати лет.

«Слишком молод для перехода» — первое, что он думал о Вейде. Но парень был смышленым, наверное, самым умным и бойким из гнезда, да и к тому же, один из немногих, став едоком, не потерял рассудка и взгляда. В их гнезде таких было шестеро: он, Халли, Вейде, Каз и Лана. Однако крыло выбрало именно их. Они были младше того же заносчивого Каза или Ланы, последняя и вообще была слишком стара для едока: ей недавно стукнуло аж тридцать зим. Но выбрали их, его и Халли, ну и Вейда…Ох, Вейд, парень был его личным испытанием, видимо, призванным наделить его огромным терпением. Поэтому он не очень удивился, когда на последний его с Халли шаг к переходу к нему прицепили и мальчишку. Вейд был младше него на четыре года, но порой ему казалось, что на все десять.

— Он рад, что переходит с тобой. — Халли, видимо, прочла его мысли, она всегда знала, о чем он думает с самого детства.

Как и все старшие. Она была старше на три года и должна была уже покинуть местное гнездо, как и все немногочисленные едоки сумевших дорасти до такого возраста, а их были единицы. Однако она была с ним, не уехала, не покинула ни его, ни умирающее гнездо.

— А я рад, что ты со мной. — Только и смог выдавить он.

Она неожиданно прильнула к нему. Бесшумно, казалось, что тучные мешки с мясом на полу не помеха для ее походки. Губы их сомкнулись. Помимо привычного ее мягкого вкуса он ощутил солено-железный привкус крови.

— Они мерзкие на вкус, да? — Оторвавшись от него, вновь угалдала мысли Халли.

— Не зря в гнезде говорили — не вкушайте плоти святош. — Он пнул мертвый алый мешок под ногами.

— Но это нужно, для перерождения.

— Мы же будем там вдвоем? Мы же не расстанемся.

— Конечно, мы станем богами, как первый переходящий.

— И мы сможем… — его лицо залило кровью. — Ну…делать с тобой.

Халли рассмеялась. Он испугался, что если ее звонкий смех привлечет стражников.

— Мы сможем делать все, что захотим.

— Вы закончили? Пробурчал недовольный Вейд. — Я готов уже.

Халли подошла к пареньку. Усмехнувшись, потрепала его по макушке. Он лишь поежился. Он, поправив серую шкуру с приделанными умельцами оленьими рогами к ней, на окровавленном теле первосвященника, которое он совсем недавно таскал и сажал на алтарь их бога, которого они величаво звали никак иначе, как Отец, и подошел у своему почти воспитаннику.

— Ты точно готов?

— Да — он зажевал кусочек плоти священника. — Я вас там подожду, надеюсь после перехода вы будете менее мерзкими. И не будуте постоянно обниматься и все-такое.

Он почувствовал как улыбка расползлась по его худому, бледному, как и у всех в гнезде, лицу. Лезвие пронзило горло мальчишки, и он, улыбаясь, пал на грудь своего старшего брата, почти отца.

— Теперь наш черед — вздохнула Халли.

— Да, — он схватил ее за руку, подтянул к себе.

Сейчас за дверью храма было не менее дюжины стражников, пивших в честь утреннего праздника, но он не думал о них, об опасности, которые те несли. О шуме, который они создавали. Он хотел лишь одного, последний раз насладится ею, своей Халли, своей первой и последней. Ибо страшен был переход, ведь разве так боги могут. Могут ли так страстно любить, как они сейчас. Может уйти, может они перейдут не сегодня…