Венецианец Марко Поло - страница 12

К тому времени братья уже умели бегло говорить по-монгольски и усвоили немало местных обычаев. Более того, среди туземных купцов, с которыми они торговали, у них появилось много друзей. И вот братья решились ехать «на восход солнца», надеясь отыскать дорогу, которая в конце концов приведет их в Венецию.

Свои товары — торговые дела братья Поло никогда не забывали ни на минуту — они погрузили на арбы; такой вид повозки существует в тех местах и поныне. У арбы два очень высоких колеса — для езды по воде и грязи — и верх из рогожи или войлока — для защиты от солнца или от дождя. В безводной местности в нее вместо лошади или осла впрягали верблюда.

Прошло несколько недель тяжелого пути, и венецианцы вступили в настоящую пустыню. Семнадцать дней ехали они по пустыне и ни разу не видели ни города, ни даже маленького селенья. Но им встречалось множество татар. Татары жили в шатрах и кочевали со своими стадами в поисках подножного корма с одного места на другое.

На семнадцатый день путешественники добрались до Бухары. Чингис-хан разграбил Бухару, но Угедей[11] отстроил ее. Теперь здесь правил Борак-хан[12]. После долгого однообразного пути от Болгара Бухара показалась прекрасной. Город окружали валы, над ними вздымались сиявшие на солнце голубые купола и изразцовые стены мечетей. Раскинувшаяся на берегу реки Зеравшан, с крепостью, высившейся на холме посреди города, Бухара была одним из самых оживленных торговых центров Монгольской империи. Лавки Бухары ломились от восточных товаров — шелка, фарфора, слоновой кости, пряностей, мастерски изготовленных металлических изделий. Улицы, базары, караван-сараи города были наполнены шумными толпами, стекавшимися изо всех стран Азии — от Желтого моря до Черного. Китайцы и представители других народов Восточной Азии здесь встречались всюду — всех их завела сюда погоня за барышами. Никколо и Маффео и тут занялись торговлей, не теряя, однако, надежды возвратиться на родину, с которой они были разлучены так долго. Но когда братья предприняли попытку выехать из Бухары, им пришлось столкнуться с еще большими затруднениями, чем раньше. К своему огорчению, они обнаружили, что отрезана дорога и на восток, к Китаю, и та дорога, по которой они сюда прибыли, — оба пути преграждали воинственные племена. С тем философическим спокойствием, которое приходит после многих странствий по Азии и знакомства с ее народами, они подчинились необходимости и остались в Бухаре в ожидании лучших времен.

Когда истекал третий год их жизни в этом городе, судьба венецианцев изменилась самым непредвиденным образом. В Бухару прибыл посланник, ехавший с миссией от хана Хулагу к его брату — великому хану, властителю всех монголов, «жившему на краю земли, между восходом солнца и греческим (северо-восточным) ветром, по имени Хубилай-хан». Услышав, что в городе находятся два человека с дальнего Запада, посланник навестил их и весьма дивился странной наружности и манерам чужестранцев, а также их успехам в монгольском языке. Со своей стороны венецианцы сразу поняли, что если этим знакомством умело воспользоваться, то они, вероятно, смогут не только вырваться из Бухары и в конце концов добраться до Венеции, но и совершить по дороге кое-какие очень выгодные сделки. Торговать, всюду торговать — вот что прежде всего занимало умы братьев Поло.

Они стали добиваться расположения ханского посланника усерднейшим образом — тут и пиры, и подарки, и прямая лесть, — и вот уже последовало сердечное, даже настойчивое приглашение ехать вместе с посольством в столицу великого Хубилая. Им и их «слугам-христианам, которых они взяли с собою из Венеции», была обещана защита и безопасность в пути.

Любопытно, что, по утверждению Марко, посланник говорил им, будто бы «великий царь всех татар никогда не видел латинян, а видеть он очень желает». У нас есть достаточно свидетельств, которые гласят, что во время монгольского владычества в Китае из Европы ко двору великого хана шел поток путешественников и что приезд братьев Поло был отнюдь не необычным фактом. Монах Джованни Плано Карпини в 1245 году ездил в Каракорум и оставил нам описание своего двухгодичного путешествия. В 1253 году посланник французского короля Людовика IX Гильом Рубрук, тоже монах, посетил в Каракоруме хана Мункэ. Рубрук рассказывает, как он встретил в Каракоруме греческого рыцаря, а немного ниже пишет следующее: