Венера и воин - страница 56

стр.

– Лентулус прав. Я тоже совершила такую глупость.

– Пила! – Он взволнованно положил ее руки себе на грудь. – Пила, это значит, что ты меня…

– Это значит только, что я совершила глупость. Я полагаю, что будет лучше для нас обоих, если мы сейчас расстанемся.

– Нет, Пила, нет! Тсс, кто-то идет.

Он заключил Пилу в объятия и прижал к стволу дерева. Своим телом он защищал ее от всех любопытных взглядов. Кто-то, сонно сопя, прошел мимо них к уборной. Внезапно он почувствовал гордость и счастье, представил себе, что защищает Пилу от бед в этом мире, что он ее крепость, ее страж, обеспечивает ей безопасность. Он хотел быть для нее тем, кем является муж для своей жены. Его дыхание коснулось ее волос, и он прижал свое лицо к ним. Проклятая судьба, почему она так безжалостна! Она никогда не сможет стать его женой, она рабыня, а он жалкий гладиатор, подобный рабу. Клаудиус почувствовал, как руки Пилы скользнули по его бедрам. Он ощутил ее несравненно гибкое тело, с мягкими формами – такими нежными, как все ее существо. Он тихо застонал.

– Я хотел бы никогда не отпускать тебя снова, – выдохнул он.

– Я тоже не хотела бы расставаться с тобой, но я не вижу будущего для нашей любви.

– Но мы живем здесь и сейчас. Важно, что мы любим друг друга.

Клаудиус крепче прижал девушку к себе.

– Если бы только это, но плохие знаки бросают тень на нашу любовь.

– Откуда ты знаешь? Разве ты можешь видеть будущее?

– О нет, и я даже не знаю, хорошо ли это – предвидеть будущее. Некоторые мудрые женщины из моего народа умеют это, но для этого им требуются жертвы. Нет, Клаудиус, я видела кое-что, и я думаю, что это может повредить тебе. Ромелия вызывала к себе Лентулуса.

– Лентулуса! Он об этом не сказал мне ни словечка. Пила кивнула.

– А зачем? Поэтому-то я и думаю, что Ромелия замыслила что-то плохое против тебя. Я только не знаю, что именно. Она уговаривала Лентулуса, казалось, он не был согласен с тем, чего Ромелия хотела или требовала. Потом она дала ему денег, много денег. Он внезапно кивнул, взял деньги и быстро покинул виллу.

Клаудиус задумался.

– Это и в самом деле странно. Прежде всего то, что Лентулус не сказал мне ни словечка. Если бы дело шло о каком-то заказе, то он бы давно меня посвятил во все подробности. Однако что же Ромелия может иметь против меня? Я ее едва знаю.

– Я тоже этого не могу понять, но я знаю Ромелию, она безжалостна и жестока. Пожалуйста, Клаудиус, поберегись.

Он нашел ее губы.

– Ты боишься за меня?

– Да, – прошептала она, – никто не сможет тебе помочь, она ведь жена Валериуса.

Потом она закрыла глаза и отдалась его поцелуям, в которых было столько страсти и нежности, что девушка готова была расплакаться.

Клаудиус обнимал Пилу и с удивлением заметил, что руки у него дрожат.

Глава 8

Диодорос

В последний день путешествия поезд Валериуса оставил Виа Аппиа близ Капуи и отправился более узкой дорогой, которая вела к Тирренскому морю. Уже издалека они увидели гигантскую гору, которая, казалось, охраняла бухту. Дорога вела вниз, к морю, и в ее конце располагался маленький город Неаполис. Это было старое поселение греков, издавна живших в этой местности. Однако путешествие еще не окончилось, хотя вокруг, вдоль склонов горы, располагались чудесные виллы.

Пыхтя, Друзилла показала на другую сторону морской бухты.

– Мы должны добраться туда, – жалобно проговорила она. Для нее путешествие превратилось в пытку.

Пила смотрела на море. Оно расстилалось перед ними, тихое, голубое, как небо, красивое, по нему скользили маленькие лодки рыбаков, галеры и торговые суда, идущие в Александрию. Многие из рабов, выполнявших работу на полях, были темнокожими. Африка совсем не далеко.

Для Пилы море имело еще и другое значение. Однажды она тоже жила вблизи моря, но оно было совсем другим – темным, бурным, холодным и зловещим. Она слабо припоминала, как маленькой девочкой играла со своими братьями на песке, искала ракушки и находила маленькие странные кусочки дерева. Мать предостерегала ее и в конце концов запретила ей играть у самого берега, потому что иначе злой дух воды может схватить ее и утащить за собой на страшную глубину. С тех пор она боялась воды. Девушка никогда не плавала по морю или по реке и ни в коем случае не купалась в море.