Венера из меди - страница 42

Я прислушался. В закрытом помещении я был не один. Послышалось какое-то движение; сперва что-то неопределенное, потом стук, словно большими камнями бьются друг о друга.

– Правильно, – проговорила какая-то женщина. Раздосадована, но не слишком взволнована.

– Вытаскивайте его. Дайте на него посмотреть.

Я сердито отбрыкивался.

– Осторожней! Вы так порвете хорошую вещь…

Я узнал крепкого раба, с большими руками, который вытряхнул меня из мешка. Затем я понял, что за стук я слышал: большие глиняные грузила, что качались друг рядом с другом, пока кто-то протягивал нить основы. Она только что опустила ремизку на следующий колышек и подбила ткань. Я никогда не видел ее без покрывала, но узнал ее.

Вот пример моего профессионализма: я был среди бела дня похищен Севериной Зотикой.

Рыжие волосы оказались волнистыми и рыжеватого оттенка. Они были достаточно красными, чтоб их обсуждали, хотя и не слишком яркими. Они бы не смутили нервного быка, и меня они тоже не испугали. В комплекте к ним шли бледная кожа, белесые ресницы и водянистые глаза. Волосы были зачесаны назад, чтоб подчеркнуть линию бровей; это должно было бы придать ее лицу несколько детское выражение, но выражение ее лица позволяло предположить, что Северина Зотика слишком быстро рассталась со своим детством, чтоб это принесло ей пользу. Она выглядела как ровесница Елены, хотя я знал, что она должна была быть моложе на несколько лет. У нее были глаза старой ведьмы.

– Ты мог захворать, – сказала она угрюмо, – сидя весь день в тени.

Я проверил, нет ли переломов рук и ног.

– В следующий раз, просто пришли мне приглашение посетить твой дом.

– А ты согласился бы?

– Всегда рад познакомиться с девушкой, которая добилась успеха своими силами.

Профессиональная невеста носила верхнюю серебристо-зеленую тунику с рукавами, которая сочетала в себе простоту и хороший вкус. Она обладала хорошим чувством цвета: полотно на ткацком станке было приятного сочетания янтарного, серовато-желтого и красно-коричневого оттенков. Стены в комнате были матовые шафранового колера, подушки на диванах и портьеры были более яркие, а передо мной покрывал пол огромный ковер с темно-коричневым орнаментом по черному фону. Я чувствовал боль в столь многих местах, что глядя на него думал, это неплохое место, чтоб улечься.

Я ощупал затылок и нашел на волосах кровь. Под туникой закровоточила рана, полученная в последнем расследовании.

– Твои громилы избили меня. Если этот разговор собирается затянуться, один из них мог бы притащить мне стул?

– Принеси его себе сам!

Она жестом остановила рабов. Я сложил руки на груди и покрепче встал на ноги.

– Крутой, а? – издевалась она.

Она продолжила ткать. Сидела она ко мне боком, делая вид, что не обращает на меня внимания, хотя это было не так. Ритмичные движения челнока действовали мне на нервы.

– Сударыня, ты не могла бы не делать это, пока мы разговариваем?

– Ты можешь говорить.

Ее рот сердито сжался, хотя голос оставался спокойным.

– Тебе следует многое объяснить. Ты всю неделю следишь за моим домом и за мной. Один из моих арендаторов рассказал мне, что ты был в Субуре и задавал грубые вопросы о моей личной жизни…

– Ты должна была привыкнуть к этому! – прервал я ее. – Во всяком случае, я не повсюду следую за тобой; пантомиму я пропустил, я уже видел ее. Оркестр был уныл, сюжет глуп, а сам мим был старым лысым пузаном с вытаращенными глазами, настолько страдающим подагрой, что его и стукнуть то было стыдно!

– А мне понравилось.

– Любишь грубые фарсы, а?

– Предпочитаю иметь собственное мнение. У тебя есть имя?

– Дидий Фалько.

– Информатор?

– Правильно.

– И ты еще смеешь презирать меня!

Я не был одним из тех подлых червей, которые подслушивают разговоры сенаторов, чтоб донести о их неосмотрительных словах Анакриту во дворец, или их собственным неудовлетворенным супругам, но я позволил себе не отреагировать на оскорбление.

– Итак, Фалько, кто нанял тебя шпионить за мной?

– Семейство твоего жениха. Не вини их.

– Я и не делаю это, – решительно ответила Северина, – со временем мы с ними придем к должному взаимопониманию. У них есть свои сокровенные интересы. У меня тоже, как это и бывает.