Венеты. Наши давние предки - страница 18

Осознанно или нет, однако такой подход означал не что иное как апологию пангерманского замысла т. н. «натиска на Восток» («Drang nach Osten») и «моста до Адриатики» («Bruecke zur Adria»), т. е. похода немецких культуртрегеров на земли, населенные неисторическими славянами, с целью общего прогресса рода человеческого.

От этих идеологических тенденций школы Коссинны историческая наука еще не отделалась до конца. Теория существования индогерманцев оставила свой след в бессчетном множестве книг, словарей, энциклопедий и т. п., которые используются как материал при написании новых работ, особенно в Западной Европе и Северной Америке. Читатель, не сведущий в славянских языках и источниках, истинную суть этих работ вряд ли сможет проверить.

В историографии славянских народов до Первой мировой войны ведущую роль играла чешская историческая школа, представленная такими известными именами как П.Й. Шафарик, Й. Добровский и в особенности Л. Нидерле, работы которого встретили чрезвычайно активный отклик. Свой новый взгляд на период, когда образовался этнос славян, он обосновал в работе «Slovanskestarozitnosti» (Прага, 1902-24). На основании антропологических, лингвистических, этнографических, а также исторических сведений Нидерле представлял себе существование славянской прародины в виде обширной территории, протяженной от Лабы на западе до Днепра на востоке. На этой территории прародина славян в более узком смысле слова могла ограничиваться рядом областей, таких как современная Польша, или южная Белая Русь до Киева, Подолье. По сути дела Нидерле все еще располагал прародину славян «в тылу» Карпат, однако в отношении того, как они были представлены в истории, утверждал, что уже во втором или третьем веке н. э., если даже не в первом, они проживали там же, где и ныне. (см. Х.Тума).^>30

Гипотезы Нидерле окончательно отвергали теорию т. н. автохтонистов, в особенности австрославянских, которые провозглашали славян исконным населением Европы. Славяне, якобы, когда-то жили от Урала до Атлантического океана, славянской, якобы, была Этрурия (Я. Коллар), как и все семь римских холмов. Славянской будто бы была также культура скифов, сарматов и т. п. Очевидно, с точки зрения языка, славяне отождествлялись с индоевропейцами, ведь, если судить по языковому материалу, славян и поныне могли бы выводить почти непосредственно от общего индоевропейского ствола. Прочие языковые группы от общего корня уже в значительной степени отдалились. Это проблема, которую языкознание еще не прояснило в достаточной мере.

Объяснениям Нидерле была весьма близка и русская историческая школа, представленная прежде всего И.И. Барсовым, П.П. Филевичем и А.И. Погодиным. Последователи этой школы предполагали, что уже западнее от Вислы жили германцы. Позже А. А. Шахматов выдвинул и утвердил точку зрения, согласно которой прародина славян отодвигалась несколько к северу, к верхнему течению Немана и Северной Двины до озера Ильмень и реки Волхов; лишь впоследствии праславянский этнос мог переселиться на берега Вислы, на свою вторую родину, оставив первую балтам.

После революции 1917 г. в России Н.Я. Марр создал новую историческую школу, введя отрасли науки, которые основывались на марксистских взглядах. Как он считал, славяне были в Европе автохтонным народом, они ниоткуда не приходили, а произошли от родо-племенных общностей, населявших территории от Среднего течения Днепра до Лабы на Западе и от Прибалтики до Карпат на юге. После Второй мировой войны советская историография хотя и пересмотрела взгляды Марра, однако теория прародины славян, которая находилась за Карпатами, считалась более или менее верной.^>31

Этот взгляд еще со времени, предшествовавшего Первой мировой войне, был краеугольным камнем идеологии панславизма, как и его варианта — югославизма. Если германские империалистические круги, настаивая на утверждении о местонахождении прародины славян в болотистом Закарпатье, хотели подчеркнуть прежде всего неполноценность культуры славянских народов, а поход нацистов в славянские страны представляли в виде культурной миссии во имя прогресса человечества, то панславизм ставил иные цели. Единый народ «югославян» в сообществе с другими братскими народами от Триеста до Владивостока демонстрировался австрославянским народам в духе восточного мессианства ради окончательного вызволения из-под немецкого ярма. История, якобы, подтверждала, что такой славянский народ, ядро которого размещалось в Закарпатье, когда-то существовал. Таким образом, повторная славянизация означала бы лишь возврат к былой исконности и тем самым была бы оправдана.