Вера Хоружая - страница 9
Под конец беседы Стефан спросил:
— Надеюсь, ты понимаешь, почему я расспрашиваю?
— Догадываюсь.
— Один я решения по таким серьезным вопросам не принимаю. Обсудим твою кандидатуру, где положено, потом сообщу результат.
— И за это спасибо, — весело сказала Вера.
Через несколько дней ее опять пригласили на квартиру Богуцкого. И снова там был Стефан. Встретил улыбкой:
— Можешь радоваться: решение в твою пользу…
Она не удержалась, протянула Стефану руку и крепко, по-мужски пожала:
— Спасибо, товарищ Стефан! Заверяю, что справлюсь с любым делом, которое поручите мне.
Перед отъездом познакомил ее с человеком, который вместе с ней направлялся на подпольную работу.
— А мы знакомы, — взглянув на своего будущего попутчика, неприветливо сказала Вера.
— Тем лучше, — заметил Стефан.
Вера только пожала плечами. Она знала этого морально нечистоплотного человека. С таким идти на опасное дело не хотелось: от морального до политического падения расстояние невелико.
— Ты хотела что-то сказать? — спросил Стефан у Веры, когда гости собрались уходить. — Останься на минутку.
Гурин вышел.
— С этим типом я не хотела бы иметь ничего общего. Такой может подвести в любой момент, — выпалила Вера.
— Ты уверена? — недовольно спросил Стефан.
— Абсолютно.
Он пожал плечами:
— Сейчас я уже ничего сделать не могу. Вопрос о Гурине решен. Кстати, его рекомендует весьма ответственный товарищ. Придется смириться…
Вера ушла домой с чувством досады.
Первым населенным пунктом «восточных кресов», в котором остановились Вера, Стефан, Гурин и еще одна незнакомая попутчица, было типично белорусское местечко Раков, примыкающее к красивому сосновому бору, с костелом и церковью, с маленьким искусственным озерцом.
Встретили их приветливо, несмотря на строгий пограничный режим.
Назавтра на крестьянской подводе Вера и Стефан поехали на железнодорожную станцию Олехновичи.
Там под видом молодой парочки взяли билеты и поездом отправились в Вильно.
Вера много слышала об этом городе. Готовясь к работе в подполье, она перечитала все, что могла найти о Вильно, старалась запечатлеть в своем воображении.
Именно такой представляла она себе гору Гедимина с остатками древнего замка на ее вершине. «Интересно, — думала она, вглядываясь в узкие улочки с почерневшими от времени домами, — где здесь печатали свои книги Франциск Скорина и Петр Мстиславец? Вот посмотреть бы первые славянские типографии…
В Вильно приезжал Ленин, чтобы встретиться со своими соратниками». В этом городе жили, работали, создавали свои произведения белорусские писатели Францишек Богушевич, Янка Купала, Якуб Колас, Змитрок Бедуля, Тетка (Алоиза Пашкевич). Здесь в годы первой русской революции выходили белорусские прогрессивные газеты «Наша нива» и «Наша доля». В Вильно Игнат Буйницкий организовал первую белорусскую театральную труппу.
Будучи на стыке этнографических границ белорусского, литовского и польского народов, город вобрал в себя особенности многих национальных культур. В казематах Вильно сидели революционеры, которые боролись, как они сами говорили и писали, «за нашу и вашу свободу». Но здесь же орудовали и буржуазные националисты всех мастей. Их-то никто тогда не преследовал.
Все это было хорошо известно Вере еще до того, как она вступила на булыжную мостовую древнего города.
Теперь, шагая по узеньким старинным улочкам, она узнавала их. Стефан потихоньку давал самые необходимые пояснения. Он бывал здесь уже не раз, выполняя задания Коммунистической рабочей партии Польши и Компартии Западной Белоруссии, и знал город не хуже квалифицированного гида.
Сначала Стефан устроил Веру в гостинице по улице Велька, потом звонил куда-то, кому-то, о чем-то условливался, со стороны непонятно было о чем. На прощание сказал:
— Сиди в помере и жди. Завтра к тебе придут, и ты получишь дальнейшие указания.
Дал пароль и ушел. Потом жизненные пути-дороги их не раз перекрещивались и по-хорошему и по-плохому, всякое было. В тот момент, оставшись одна в чужом городе, где на каждом шагу подстерегала опасность, Вера почувствовала себя неуютно: не привыкла быть одной, сидеть, ничего не делая, и ждать. Ее деятельная натура рвалась к работе, а законы конспирации неумолимо требовали: сиди и жди!