Вернейские грачи - страница 4
Мать взяла Клэр с собой в Сонор. Это был красивый зеленый город, окруженный горами. Город туристов и студентов, живой, кипучей молодежи. Вместе с девочкой Мать побывала у двух-трех людей. с которыми ей нужно было повидаться. Потом, чтобы вознаградить Клэр за вынужденную скуку, она сказала:
— Пойдем в шляпный магазин, и ты сама выберешь мне шляпу на осень, а то моя старая превратилась просто в кастрюльку.
Клэр, важная от сознания ответственности, уселась в мягкое кресло в огороженном зеркалами углу магазина, в то время как щебечущая продавщица летала взад и вперед с разными шляпками для Марселины. Ведь все слышали, как мать сказала:
— Вот это моя главная помощница и советчица. Я куплю то, что она выберет.
И все заулыбались, и все начали спрашивать мнение Клэр по поводу каждой шляпы:
— Как вам кажется, мадемуазель, идет эта шляпа вашей маме?
Каждый раз Клэр с важностью одобряла:
— Идет… Хорошо…
И в самом деле, трудно было выбрать. Марселина была еще так молода, так пленительны были ее овальное нежное лицо и темно-золотые, не то как мед, не то как янтарь, глаза, что каждая шляпа делала ее еще краше и, казалось, была создана именно для нее.
— Ну, так какую же покупать? — улыбалась Марселина.
Клэр встала в тупик: она не могла решить. Наконец Марселина сама выбрала скромную, большого изящества коричневую шляпку, чуть изогнутую сбоку, с крохотной райской птичкой колибри, сияющей надо лбом. Колибри своим оперением прелестно оттеняла и линию излома шляпы, и темные кудри Марселины, и ее глаза. Спросили о цене. Шляпа оказалась очень дорогой, и Марселина со вздохом отложила ее в сторону.
— Жаль, мадемуазель, что я отняла у вас столько времени, но это мне не по карману.
— Вы можете взять шляпу без отделки, — сказала продавщица. — Стоит только снять птичку, и шляпа будет стоить почти вдвое дешевле…
— В самом деле? — обрадовалась Марселина. — Тогда я возьму ее без колибри.
Птицу с ее блестящими перышками отпороли от шляпы и положили куда-то под стеклянный прилавок. Лицо Марселины слегка затуманилось, и Клэр, наблюдавшая за ней из своего кресла, заметила, что она с сожалением провожает колибри глазами…
— Вам очень хотелось эту птичку, Мать? — шепотом спросила она Марселину.
— Что об этом толковать, девочка! Для меня она все равно недоступна, — храбро отвечала Марселина.
Им подали картонку со шляпой, и они вышли в зной и тень полосатых маркиз, опущенных над окнами магазинов. И как памятна Клэр маленькая белая молочная, куда они зашли четверть часа спустя выпить холодного молока и посидеть немного в прохладе.
Именно там, в этой молочной, Клэр нагнулась для того, чтобы поправить развязавшийся шнурок туфли, и вылезла из-под стола, улыбаясь и сияя до самых ушей.
— Посмотрите, что я нашла, Мама! Видите, вам хотелось — и я нашла… — Она раскрыла руку. На ее маленькой розовой ладони заискрилась, заблистала радугой крохотная птичка колибри.
Лицо Марселины, только что нежно алевшее от зноя, стало вдруг серым, застывшим, как стена дома напротив.
— Как?! Ты… ты украла ее?! Украла!
От потрясения и неожиданности Марселина громко выкрикнула эти слова, и молочница, распаренная, пахнувшая сыром госпожа Мушар, подошла сунуть свой любопытный нос. Колибри — красивое и страшное свидетельство преступления Клэр — лежала, распластанная на белом мраморном столике.
— Украла в магазине Рамюр? Вот так скандал! Такая маленькая негодяйка! Подумайте! Она должна постом и молитвой искупить свой грех, госпожа Берто. У вас в Вернее превосходный кюре — отец Дюшен, человек святой жизни… Сведите-ка к нему эту негодницу, пускай он ее исповедует и назначит ей строгое покаяние…
Покаяние?! Негодяйка?! Она совершила преступление?! Она воровка?!
Клэр во все глаза смотрела на Мать. Медленно, тяжело вплывала в ее сознание мысль, что она сделала что-то страшное и дурное.
— Вот что значит брать на воспитание чужих детей и баловать их! — продолжала между тем трещать молочница. — Госпожа Берто, уверяю вас, ни вы, ни я, а только церковь может исправить эту черную душу…
— Церковь?! — Марселина как будто только что очнулась. — Нет, девочка не пойдет в церковь! Она сейчас же пойдет в магазин Рамюр, к продавщице, которая показывала нам шляпы, вернет ей птичку и скажет, что она украла ее для меня…