Верни мою жизнь - страница 3

Катя хитро сощурилась и вышла в соседнюю комнату.

– Что задумала? – усмехнулась я, подперев ладонями подбородок.

Я откинулась на спинку уютного кресла и подтянула к себе колени, свернувшись на мягком сиденье. К вечеру в открытые окна веранды начал задувать ветер, но закрывать не хотелось – больно жарко натопили печь. Огонь и сейчас потрескивал за моей спиной, жарко овевая правое плечо и поясницу.

– Вот! – Катя торжественно вернулась на веранду. И сейчас на её округлом лице проступило жутко таинственное выражение: – Представляешь, оказывается, моя бабушка была не из простых. Может, поэтому… – Она покосилась на тетрадь. – Только это не дневник, а… ну, словом, заговоры. Понимаешь? Древние.

– А-а-а, – протянула я с серьезным выражением лица, – заговоры. Понятно. Кого заговаривать-то будем?

– Тебя! – подняла вдруг на меня глазищи Катя.

Что-то в ней было такое… древнерусско-красивое. Так наденешь на нее платье, платок на голову – вылитая юная ведунья. Аж мурашки по коже пробежали от ее зычного голоса.

– Меня, – зачем-то заулыбалась я. – Ну вот еще. От сглаза, что ли? Так-то у меня, Катюх, все в порядке. Работа есть, учеников вот новых набрала на английский, жилье тоже, молодой человек…

– Молодой человек! – фыркнула Катя. – То-то и оно. Сережа твой, ты уж прости, молодым человеком явно и останется. Муж тебе нужен, а вы уже три года ни мычите, ни телитесь.

– Да зачем нам этот штамп, – привычно отозвалась я. Эти разговоры успели утомить. Только ленивый не спросил, когда мы с Серегой наконец поженимся и детей нарожаем. – Нам по двадцать семь всего, куда спешить?! Это раньше старость рано подбиралась, сейчас-то самая жизнь: путешествия, свобода, в конце концов.

– Вот-вот. Свобода, – Катя забормотала, склонившись над заветной тетрадкой и скользя взглядом по строкам. – Сереже твоему привольно живется: в твоей квартире, ты ему как примерная женушка еду готовишь и носочки стираешь, а он тебе что? Ты яркая такая, блондинка зеленоглазая, талантливая, умница, а живешь ради галочки, как мама с папой сказали. Сын маминой подруги – какая банальность. Любишь его хоть немного или так, тоже удобно стало?

– Да ну тебя, – отмахнулась я. – Нормально мне с ним. Как у всех. Весело иногда. Да и в целом есть мужчина в доме…

Несколько минут мы помолчали: Катя читала, я думала о своём. На миг на душе стало одновременно тепло и пусто. Я подумала, что даже, кажется, соскучилась по Сереже. Опять зарастет, небось, щетиной – отправлю бриться сразу, знаю его привычку лезть целоваться, а мне потом терпеть раздражение на коже.

– Слушай, – опять понизив голос, заговорила Катя, зачем-то оглянувшись на окно.

За мутным стеклом стояла такая чернота, что было немного жутко. Это в Москве никогда не темнеет, а здесь небольшая свечка и пламя в печи только сгущали ночной мрак. Не хватало еще воя волков, чтобы совсем перенестись в прошлое, лет эдак на сотню назад. Зато от чая стало тепло в груди и чуть веселее.

– М? – Я снова вгляделась в подругу, такую, казалось бы, хорошо знакомую еще со школьной парты. Но сейчас в ее чертах сквозили незнакомые тени, и я натянула на свою клетчатую рубашку одолженный шерстяной платок.

Катя повернулась ко мне.

– Здесь даже гадание есть на суженого.

– Суженый-ряженый… Ой, Кать, не верю я в это. Нет никаких единственно верных и на всю жизнь… Есть просто люди, с которыми нам удобно и хорошо. Какое-то время.

– А я думаю, что все не так просто. Боишься, что ли?

– Вот еще. А ты думаешь, что в тебе проснулись колдовские гены?

– Может, и так.

Таинственность этого вечера располагала к тому, чтобы поддаться и поверить во всякую мистику. По коже пробежались мурашки, и я, удивляясь сама себе, ляпнула:

– А, давай, почему нет. Что там за хитрое гадание?

– Оно очень древнее, нужны перекресток, луна и два зеркала. – Катька решительно поднялась. – Пошли в лес, тут недалеко как раз две дороги пересекаются.

– Ой, в лес, – вырвалось у меня, но потом стало смешно. Чего сейчас, в современном мире, можно бояться в лесу? Тем более около этой деревни наверняка исхоженный грибниками вдоль и поперек. – Ну, пойдем, – так же решительно сказала я. – Гадать, так по-настоящему! Только недалеко, а то мне уже спать жуть как хочется…