Вернуть вчера - страница 4

— Но…

Она повысила голос.

— Я сказала, выметайся отсюда. И даже не мечтай о том, что я позволю тебе остаться здесь и стану кормить, поить и содержать за свой счет. Ты сам заварил эту кашу; вот сам ее и расхлебывай, если силенок хватит. Так что, крути педали, астронавт. Пошел вон!

Я же говорил медленно и подчеркнуто вежливо.

— Полагаю, ты не станешь возражать, если, прежде чем уйти, я воспользуюсь твоей ванной?

— Только не долго, — буркнула она.

Я отправился в ванную комнату.

Первым делом я как следует проблевался, после чего мне стало немного лучше. Затем принял душ, чтобы смыть с себя запах этой женщины. Побрился, воспользовавшись для этого найденным в шкафчике кремом-депилятором, и оделся. Вернувшись в спальню, я надел носки и ботинки, повязал галстук и взял пиджак со стула. Все это время она пристально и ни слова не проронив наблюдала за каждым моим движением.

— Илона, — сказал я.

— Прощай, — безучастно проговорила она.

Я вышел из квартиры и, открыв дверь пневматической шахты, занял место на подушке со сжатым воздухом, доставившей меня на нижний этаж.

Полагаю, вам уже доводилось читать о чувстве одиночества, неизбежно преследующего астронавта в глубоком космосе.

Тогда позвольте мне добавить к этому еще кое-что от себя. Если уж говорить об одиночестве, то никакой глубокий космос не сравнится в городом, где у вас нет ни друзей, ни знакомых, и вам некуда идти, потому что корабль, к которому вы приписаны, улетел без вас, унося на своем борту вашу такую уютную каюту и такие родные лица друзей из экипажа.

Но может быть, думал я, девушка из справочного бюро ошиблась. Возможно, "Молния" еще не стартовала. Может, она все еще стоит на летном поле и дожидается меня.

Но едва подумав об этом, я тут же укорил себя за подобное малодушие. Даже если бы капитан Грюн и считал меня своим любимчиком (коим на самом деле я отнюдь не являлся), то и тогда вряд ли его щепетильная пунктуальность по части неукоснительного соблюдения расписания позволила бы ему задержать вылет корабля более, чем на полчаса. И хотя, конечно, второй помощник играет достаточно важную роль в управлении большим кораблем, но в конце концов и без него можно обойтись. Тем более, что мне было прекрасно известно, как это делается. Уолгрен, третий помощник, теперь будет исполнять обязанности второго. Четвертый возьмет на себя функции третьего, пятый — четвертого, а юный Льюишэм, старший курсант, заступит на место пятого. И "Молния", самый современный и комфортабельный из лайнеров "Трансгалактической Компании", находится уже на расстоянии многих световых лет отсюда, направляясь в Порт Испании на Карибии, к своему очередному пункту назначения.

Я замедлил шаг.

Спешить было больше некуда. Мой корабль улетел. К тому же теперь мне предстояло решить, куда отправиться в первую очередь. В космопорт? Но в кармане у меня было всего несколько долларов, и в таком случае большую часть этой суммы мне пришлось бы выложить для оплаты проезда в такси. Поблизости же, почти в двух шагах от меня, находился вход в метро. Я было направился к нему, но затем передумал, задавшись новым вопросом: "Положим, я доберусь туда. И что тогда? Что мне там делать? Стоять на краю опустевшей стартовой площадки и лить слезы?"

Я застыл на месте в нерешительности, и еще какое-то время стоял без движения, не обращая внимания на раздраженные реплики прохожих, вынужденных обходить меня. Но соображалось мне довольно туго. Наверное, это было результатом усталости или пережитого потрясения, или же давали знать о себе последствия употребления эйфорина. Или же и то, и другое, и третье вместе взятое. Однако теперь это было уже совершенно не важно.

Рядом со входом на станцию метро находилось небольшое кафе.

Это было чистенькое заведение, стены которого были украшены режущим глаз абстрактным орнаментом, выдержанным преимущественно в алых и лимонно-желтых тонах. Из динамиков на стене звучала веселая мелодия. Мне стало немного не по себе, я поежился, но все-таки заставил себя войти в зал и расположился за свободным столиком. Подошедшая ко мне официантка оказалась типичной каринтийкой — стройная, грациозная, словно сиамская кошка, затянутая в облегающие, зауженные книзу брючки и зеленый тонкий свитерок, казавшийся не более, чем слоем краски, нанесенной на голое тело. Я глядел на нее безо всякого воодушевления. Женщины, с которыми мне приходилось иметь дело, показали себя не с самой лучшей стороны — особенно каринтийки.