Верю — не верю - страница 16

И вздохнул горестно. И подумал, что зря его не приняли в театральную студию, обязательно надо еще раз попытаться. Если домой вернется. И опять вздохнул, уже не по сценарию, а от души.

У девочек сердце разрывалось. Вечерняя прогулка по реке при луне со вздыхающим горестно мальчиком, разлученным со своими близкими… Васильки часто заморгали, готовые расплакаться, Ива тоже помрачнела.

Лёше стало совестно, он вернулся к обязанностям «небылочника».

— А вот в театре я кого только не играл, — без всякого перехода бухнул он. — Например, Ромео!

Ну, кого еще романтичнее мог он придумать из театральных ролей? Ромео — то что надо, как раз к лунной дорожке!

К сожалению, тщательно рассчитанный романтический выпад пришелся мимо. Васильки вежливо покивали, Ромео так Ромео. А Ива участливо спросила:

— Это веселая роль или грустная?

Лёша даже вскочил, покачнув лодку:

— Это трагедия, вы что! Это же Шекспир!

Девочки опять вежливо кивнули.

Лёша вспомнил, что они имеют право и не знать Шекспира, и почувствовал себя просветителем.

— Я вам расскажу.

Возвращались к Ивиному дому они под Лёшины рассказы. Он как умел вспомнил «Ромео и Джульетту», немного запутался в действии снадобья, которое дал монах, называл Ромео то Монтекки, то Капулетти, про убитого друга вообще забыл рассказать… В общем, Шекспир в другом мире перевернулся бы в гробу от этой прозаической версии его трагедии. Но ни разу еще у Лёши не было таких благодарных слушателей. А когда он дошел до того места, где Джульетта вонзает кинжал в грудь и падает на мертвого Ромео, все три девочки уже рыдали (беззвучно, чтобы не пропустить ни одного слова), да и у небылочника голос задрожал, к его собственному удивлению.

— Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте, — закончил Лёша в рифму. Это были единственные стихотворные строчки, которые он помнил.

Васильки бросились его обнимать. Их щеки были совершенно мокрыми от слез, они не могли произнести ни слова, хотя и пытались. Ива обнимать рассказчика не бросилась, но стояла ошеломленная и шептала: «Но зачем? Зачем? Это неправильно, неправильно… Это небылка!»

«Похоже, я им впервые перевернул душу», — торжественно подумал Лёша. Он был очень горд.

— Василёчек, я домой хочу. Я хочу маму увидеть. Как можно скорее! — вдруг сказала одна из сестер.

— И папу, — прошептала вторая. Она снова представила трагический финал и зажмурилась. Потом схватила сестру за руку, и они помчались со всех ног к себе, увидеть маму и папу, живых и счастливых.

— Пойдем и мы домой, — сказал Лёша, всё еще сохраняя торжественность.

Они пошли очень медленно. Он еще не видел, чтобы Ива так медленно шла. Будто она несла полную тарелку с водой и боялась расплескать. Задача была трудная, Ива шла молча, сосредоточено.

У дверей дома она подняла на Лешу огроменные свои глаза и сказала:

— Лёша — хороший.

Он и не понял сначала, с чего это вдруг Ива заговорила, как попугай. Но в следующую секунду дошло: она ему рифму нашла.

О нем гремела слава по всему Нашгороду. «Такого невероятного небылочника еще не было!» — передавали жители друг другу новый каламбур и толпой шли смотреть и слушать Алексея Никитина, ученика шестого класса самой обычной школы. Правда, школы, которая находится в другом мире.

Вернувшиеся родители Ивы, Ольха и Тополь, приняли решение оставить Лёшу у себя в доме. Поначалу такое решение было оценено обществом по достоинству, как благородный поступок. Но спустя неделю оценки изменились. Про родителей Ивы уже не говорили, что они молодцы и щедрые, гостеприимные люди. Стали говорить, что им очень повезло с постояльцем из другого мира и что хорошо бы таким счастьем поделиться с остальными. Лёшу уговаривали пожить в других домах и других семьях, всем ведь охота послушать на ночь очередную потрясающую небылку!

Ольха разводила руками, виновато потряхивала красивыми сережками в виде ольховых шишечек, улыбалась и отказывала в просьбе. Тополь с высоты своего роста вздыхал, поглаживал мягкую пушистую бороду и тоже не давал согласия. Они честно (а как еще!) говорили соседям, что сами хотят каждый вечер слушать своего гостя… Впрочем, всех желающих приглашали на вечернюю небылку. Но слушать небылку в гостях и слушать небылку, положив голову на подушку, в полусне, — это огромная разница, которую быстро заметили нашгородцы.