Веселое и грустное - страница 9
Чего здесь только нет: картины художников фламандской школы, старинная мебель, ценнейшая посуда различных эпох. Золото, серебро, хрусталь, фарфор… Редчайшие издания, датированные годами седой старины. Бесценные вещи этнографического характера. Одна коллекция инкрустированных и прочих трубок чего только стоит!
И все это собрано в свободное от основных занятий время, на собственные деньги. Но не для собственного удовольствия. Весь этот музей если не формально, то по существу стал уже достоянием города и его многочисленных гостей.
«Когда меня не станет, все это будет принадлежать городу и формально», — без меланхолии сказал Божо.
И еще об одном хобби. В небольшом городке близ Кечкемета мы случайно познакомились с симпатичным парнишкой Андрюшей — Эндре Толнаи, студентом 19 лет. В гараже своего родича он делал не что иное, как… первый венгерский катер на воздушной подушке.
— Неужели справишься? — удивились мы.
— А чего ж, — с улыбкой ответил Андрюша, — сделаю с помощью своего земляка. Он учится в Киевском институте гражданской авиации. Да это не первая машина. Я уже много сделал по описаниям советского журнала «Техника — молодежи». Журнал правильно учит. Не было ни одной осечки.
В курортном городке Кестхей мы видели мемориальную доску на фасаде дома, где родился первый венгерский журналист Игнац Надь. Кто знает, быть может, когда-нибудь появится мемориальная доска на доме, где родился творец первого венгерского катера на воздушной подушке.
У нас было немало запланированных и случайных встреч с замечательными людьми на земле бач-кишкунской. Обо всех не расскажешь, но всем мы благодарны за гостеприимство, доброту и дружеское внимание.
Наш ответный визит был непродолжительным. И мы многого не видели. Слишком много интересного в Бач-Кишкуне!
Но мы помним слова Козьмы Пруткова о том, что необъятного не обнимешь. И рады тому, что увидели. И смеем надеяться, что наша поездка в гости к кечкеметским побратимам пусть в гомеопатической дозе, но все же укрепила дружбу, которая по-венгерски называется баратшаг.
КРЫМСКАЯ ТОПОНИМИКА
Первое село на пути из Симферополя в Бахчисарай называется Чистенькое. И хотя при беглом взгляде не улавливаешь здесь какой-то особой стерильности, все же в душе возникает что-то просветленное, чистое.
Проехал еще немного, и вновь село с редким, неожиданным названием — Приятное Свидание. Естественно, оно может вызывать ассоциации только нежного и лирического плана. Впрочем, не у всех. Я знаю нескольких товарищей, отвечающих за строительство, у которых Приятное Свидание оставило отнюдь не приятные воспоминания. Дело в том, что в этом селе с поэтическим названием строились весьма прозаические очистные сооружения. Часто дела шли через пень колоду, сроки срывались. «Накачки» и «втыки» следовали волна за волной, сыпались выговоры. И нередко выдавались воодушевляющие авансы:
— Вы еще будете иметь не такие неприятности за Приятное Свидание!
Каким образом в Крым пришли звучные географические названия из древней Эллады, это мы знаем из книг. А вот современные названия крымских сел родились, видимо, следующим образом.
Как-то собрались поэты и стали придумывать названия, исходя из особенностей своего творчества. Одни поэты нарекли свои подопечные села:
Красный мак…
Красная поляна…
Красная заря…
Яркое поле…
Другие стихотворцы отдали дань преимущественно эпитетам:
Прохладное…
Отрадное…
Прозрачное…
Роскошное…
Благодатное…
Дивное…
В другом месте поклонники классической литературы решили в названиях населенных пунктов увековечить имена любимых писателей.
Таким образом на карте Крыма появились села:
Некрасово…
Тургенево…
Пушкино…
Чехово…
Лермонтовка…
Добролюбовка…
Рылеевка…
На форуме ирригаторов и мелиораторов симпатии склонились в сторону сугубо отраслевую!
Неточное…
Многоводное…
Ключевое…
Трехпрудное…
Криничное…
Озерное…
Наиболее шумным было собрание любителей-орнитологов. Стоял настоящий птичий базар. То и дело слышалось:
— Дятлово!
— Скворцово!
— Синицыно!
— Чайкино!
— Куликовое!
Даже прозвучало веско и лаконично:
— Сокол!
А кто-то мощно и громоподобно добавил:
— Буревестник!
Некоторые села, видимо, самотеком были «окрещены». Просто чем люди занимались, то и стремились вложить в название села: