Весьма достойная судьба - страница 21
- Чего уж там,- проговорил я.
- Ладно, не вставайте в позу. Я приношу вам свои извинения. Дело в том, что у меня нет времени для объяснений.
- Догадываюсь…
- Ну и, конечно, не только в этом дело. Есть еще обстоятельства.
- Понимаю.
- Возможно. А возможно, и нет. Бросьте придуриваться. Думаю, вы в самом деле догадываетесь кое о чем. Так что несколько слов я вам все-таки скажу. У нас с Колей неважно со стабильностью. Большой разброс энергии, соображаете?
- То есть?..
- То есть дельта Е гуляет. Со знаком все в порядке, это я наладила, а с величиной - бывают флуктуации.
- И что тогда?
- А проваливаемся на несколько дней, месяцев, даже на год один раз уехали дальше, чем надо.
- Представляю себе.
- Ни черта вы, извините, не представляете. Попадите-ка вдруг в такой блузке из лета да в зиму, на сорокаградусный мороз. И это еще самое безобидное изо всего, что может произойти.
Что я мог ей ответить? Я сказал:
- Сочувствую…
- Спасибо. Вот я и хочу посчитать да кое-что переделать… А теперь уж вы меня извините, я буду работать.
Она отвернулась и снова занялась клавишами. Я посмотрел на Николая. У него слипались глаза, и ни к какой беседе он явно был не расположен, пусть и самой светской.
Я поднялся. Кошкина не обращала на меня никакого внимания. Николай определенно дремал, катастрофически клонясь на бок. Я ощутил полную свою ненужность в собственной лаборатории. Планк невозмутимо взирал с портрета на всю эту фантастическую картину - на даму в длинном платье за вводным устройством, на гусара в лунной лаборатории… и на меня, совершенно тут никчемного.
Я махнул рукой и ушел.
Дома я застал разгневанную Клер. Судя по всему, секретарша Высокого Начальства основательно ее подготовила. Клер была просто вне себя.
- Явилась ведьма? - прошептала она, суживая глаза.- Что, на помеле прилетела?
Я попытался объяснить Клер, зачем прибыла Кошкина.
- У нее там, понимаешь, со стабильностью…- неуверенно начал я.- Дельта Е…
- Ах, со стабильностью! - вскричала Клер.- И ты должен прерывать ужин, бросать жену и бежать помогать этой ведьме? Дельта Е! Знаем мы это дельта Е…
С этими словами Клер выбежала из комнаты.
Мне уже все было безразлично. Я прилег в изнеможении, думая лишь о собственном пульсе, доктор в последний мой визит к нему наказывал избегать волнений и следить за пульсом.
Несколько успокоившись, я поднялся. Поискал Клер, ее не было дома. Потом поискал трубку, но и ее не нашел. Я отправился в пультовую.
Там - удача! - дежурил инженер из моей лаборатории. С его любезного разрешения, я связался со Станцией и вызвал Юркова.
- Ну, что? - сразу спросил он.
- Здесь Кошкина,- сказал я. Таиться от инженера не было смысла, многие в Отделе уже знали о ее прибытии.
- С Колей?
- Да. Кошкина в длинном платье, Николай в гусарской форме.
- Что ей нужно?
Я перешел на шепот.
- Сделать кое-какие расчеты. У нее не все ладится.
- А именно?
Я обернулся. Инженера, к счастью, уже не было.
- Разброс энергии. Результат - провалы во времени.
- Ясно. Этого следовало ожидать.
Наступило молчание.
- О чем ты думаешь? - спросил я.
- Что ей посоветовать,- ответил Юрков.
- В каком смысле?
- В смысле расчетов. Для повышения стабильности.
- Значит, ты полагаешь…- начал я и осекся.
- Что они вправе это все проделывать? - закончил за меня Юрков.-Да ни в коем случае! - вскричал он.
Я испуганно закрутил головой. Нет, я был тут один.
- Это верх безответственности! - гремел голос Юркова по всей пультовой.
- Может, попытаться отговорить их? - предложил я.
- Смешно! - бросил Юрков.- Не выйдет. Не тот момент в их жизни. Не станут они сейчас нас слушать.
- Что же делать?
- То-то и оно!.. Ситуация ведь просто опасная. Они могут таких дров наломать…
- Наломать - чего?
- Дров. Поговорка такая. Был основной источник энергии когда-то. Ну, вроде атомного ядра.
- А! Понял. Что же мне теперь делать?
- Пойди туда к ним…- Юрков говорил с предельной досадой.- Что ж еще.
На том мы и простились.
Поколебавшись, я - признаться, с некоторой робостью- отправился в лабораторию.
Там я застал картину, окончательно добившую меня. Моя Клер и Мария Кошкина, обнявшись, ворковали, будто две голубки!