Ветер душ - страница 2

   И тут я окончательно понял, что обязательно умру, и время покинет меня. В единый миг став чуждым и холодно колким, оно безжалостно бросит бессильное тело в водоворот неизведанной глубины. Смерть представилась бездонной, темной ямой, в которую можно падать до бесконечности.

   Я испугался. Испугался за свое вдруг обретенное эго, и понял, что существую, и мир мой не вечен. Я стал тем, кем остаюсь до сих пор.

   1.

   Стоял теплый, весенний вечер. Мы - лбы-переростки от скуки резались в мослы. На сгущающиеся сумерки всем плевать, а уроки попозже. Надвигаются праздники, за ними и лето. Весна не осень. Она несет ощущение движения. Как приятен воздух ее. Можно снять пиджак и идти в одной рубашке. Свежий ветер еще холодит грудь, но спину греют жаркие лучи солнца. Все меняется, все растет.

   Вдруг разом в одну из еще редких теплых ночей город становится чуть зеленым. Слегка проклюнувшиеся листья похожи на рассеянный туман. Они пока нереальны. Зелень робка, непостоянна, она скромно надеется на благополучный исход событий. Ее нежная, светлая нерешительность по-особому трогает за душу.

   Скоро плодовые деревья станут бело-розовыми. Мягкая волна запахов затопит город. Она достанет и нас, обитателей унылых четырехэтажных коробок. Впрочем, нет, дом наш, заплетенный сплошной сетью дикого винограда, всегда был чем-то особенным. Немой участник и свидетель важнейших событий твоей жизни поневоле становиться живым.

   Но день кончился, и на улице зажгли фонари. Там, где их не было, окончательно стемнело, и я подумывал, куда податься. На праздники, давали немного денег, и их можно потратить в свое удовольствие. Кто-то подкапливал на вино по рубль две, кто-то покуривал, и я в том числе. И еще нравилась музыка, но кассеты, слава Богу, иногда покупали родители.

   Покуривал я почти официально. После того, как отец пару раз забирал меня из милиции за выпивку по подъездам и прочее, родители редко вмешивались в мои детские дела. И поэтому, когда двое пацанов из нашего двора предложили поехать на Капчагай отдохнуть, решение было принято незамедлительно и без учета мнения семьи.

   Не знаю, почему они подошли именно ко мне. С одним из них, отношения сложились более-менее приятельские - мы вместе носились с мячом по двору. Со вторым куда как сложнее.

   Олег мастер разного рода похождений по подвалам, закрытым углам и чердакам. Я сопровождал его не однажды. Но он вкрутую помешан на приключениях такого рода. Ближе к этим событиям мы с ним пару раз жестоко, без причины подрались. Тогда радостный гомон - аккомпанемент наших сотоварищей заполнял вытоптанный пятак поля. Подзуживали старшие, гладиаторам нужен цирк. Из обоих сражений я вышел сухим из воды, а он с синяками и обидами.

   И все же, он выбрал именно меня. Узнав тех, кто стоял за его плечами во время вербовки, я говорю - ничего удивительного. Ему так и сказали - маменькиных сынков не брать. А Олег? Он стал другим, и ребячьи обиды не имели никакого значения.

   Мне доверительно сообщили, что едем с секцией скалолазов, но это так, для отвода родителей. Отдохнем - класс. Да и мужики неплохие, без нудности. Собираемся в два часа на автовокзале, под башней с ходиками на кумполе. Посоветовали взять рюкзак, пару одеял и чегой-нибудь вкусненького дня на три, а лучше на четыре. Я так и сказал опешившим от неожиданности родителям.

   Они не отказали, но и отпускали без всякой охоты. В секциях я занимался и раньше. Первым опытом было плавание, и тянулось оно довольно долго - года три. Затем пришло время бокса, которое закончилось забавным поединком толстого и тонкого. У тонкого были длинные руки и он нокаутировал меня в глаз.

   Так все и осталось, правый глаз видел хуже чем левый, а бокс продолжался без меня. Позже приключился роман с борьбой, но длился он с перерывами, быстрой сменой тренеров и секций. Тренеры находили меня перспективным, как и остальных толстых мальчишек. Вот сало в мышцы перекачаем, такой парень получится, настырный и с головой, - говорили тренера.

   Нудноватые ребята с определенной целью что есть мочи лупили груши, вели бой с тенью или подбрасывали человекоподобные тюфяки. Они стремились не оказаться обиженными, а я таковым себя не ощущал. Их целеустремленность в битве друг с другом не завораживала, а наводила зеленую скуку. Видеть Спартака в начале его карьеры не всегда интересное занятие. Да и кто ж из них вырастет в Спартака? Забавная, вечно лающая друг на друга стая, очерченная перебитыми носами и ушами в форме вареников.