Ветер с Днепра - страница 13

Но когда баба пошла в хату, прибежал Быцык. Он был очень взволнован. Можно было подумать, что он поймал сома. Но случилось кое–что намного интереснее.

— Водоход! Павлик! — крикнул Быцык.

— Где?

— На реке!

— Ребята, идемте!

— Быстрее!

Только Олеся не понимала, в чем дело.

— Бежим с нами, узнаешь! — быстро бросил Кузька и первый побежал. Уже по дороге он вкратце рассказал:

— Чудак у нас есть. Водоход сооружает. Ничего из этого не выйдет, глупости… Посмеемся хорошо…

На берегу тайком полезли в ивняк. Скрылись за кустами. И действительно увидели Павлика. Он был на воде недалеко от берега. Парень сидел верхом на какой–то странной постройке и крутил ногами педали, словно на настоящем велосипеде.

— Вот это он и есть, водоход! — шепотом пояснил Олесе Кузька и вдруг закрыл ладонью рот, чтобы не засмеяться. Как ни пытался Павлик сдвинуть с места свою машину, она не ехала, а только смешно, как утка, покачивалась из стороны в сторону.

И вдруг Наталья не выдержала и спела, как в сказке про Телесика:

Павлик поднял голову, не понимая, откуда это пение, и именно в этот момент случилась катастрофа. Водоход качнулся и вдруг перевернулся. Знаменитый конструктор пукалки, которую поломал дед Галактион, и водного велосипеда, которого еще никто не успел поломать, отчаянно боролся с днепровской стихией. И только потому, что авария произошла недалеко от берега, он счастливо вышел на песок, не бросая, однако, с исключительным упрямством свой водоход.

На свете очень много смешного, и некоторые дети смеются с утра до вечера: книгу кто–то кверху буквами читает — смех, споткнулся — смех, понес ложку вместо рта к уху — смех, измарал чернилами кончик носа — смех!

Что же тут удивительного, что с Павлика смеялись? Да еще как! По песку катались от смеха! Это вам не кончик носа, измаранный чернилами! Павлик вылез из воды мокрый, как губка. Рубашка, штаны, даже соломенная шляпа, и та мокрая. Говорят, что есть такие мошенники, которые выходят из воды сухими. Я лично, дорогие читатели, этого не видел, а Павлик был не мошенник, а изобретатель, так он сухим из воды не мог выйти.

— Ходивод! Ходивод!

— Искупался?

— Дудки поймал?

— Курица мокрая!

Шутки, насмешки, и все на одну голову, на мокрую голову Павлика.

— Ребята! Кузька! Как не стыдно? С товарища смеетесь? — И все замолчали, и всем стало неловко, а Олеся еще сказала: — Эх вы, пионеры! — и близко–близко подошла к Павлику. — Показывай свой водоход, Павлик!

А Наталья увидела, что он руку царапнул о камень, и вдруг достала бинт из сумки и перевязала ранку.

— По воде ходит — водоход, — говорит Павлик, — а они его наизнанку — ходивод, но еще посмотрим, чья возьмет, вот — коленчатый вал, педали, колеса с лопастями будут загребать воду, а сегодня действительно — незадача, не крутятся колеса, надо все переделать, но это не страшно, я уже трижды переделывал…

Павлик улыбнулся, и все увидели, что он улыбнулся одной Олесе, и Евгешка это увидел, бывший друг Павлика…

— Олеся, внученька дорогая, завтракать надо, я за тобой через перелазы, я за тобой через огороды, варенички еще горячие!

Баба Лизавета прибежала с миской и сняла капустный лист, а в миске всего один вареник.

— Это же я, когда бежала, вареники растеряла — на перелазе, по огородам!

А Куцак облизывается, куцым хвостом вертит, он бежал за бабой Лизаветой и благодарил ее за вкусные вареники с творогом.

Так закончилась история с завтраком для дорогой внучки, а история с Павликом только началась.

С первых дней пребывания у деда и бабы Олеся жадно набросилась на природу. Может, это немного неудачное выражение, может, лучше сказать — жадно принялась ощипывать природу. В поле нащипала огромный букет васильков и темно–лиловых топориков. Наталья показала, как из топориков можно сделать маленькие веночки, а из цветка дикой розы «барышню» в юбочке из бледно розовых лепестков. «Нащипала» Олеся также каких–то желтых и темно–красных цветов. Именно с этими цветами и случился конфуз. Увидел их у Олеси Кузька и спросил: