Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри - страница 10
– Мама любит заниматься садом, – сказал Трис, заметив мой заинтересованный взгляд. – И растения есть почти во всех комнатах. Нам туда.
Мы свернули и вышли к лестнице, ведущей в огромный холл. Дан стоял спиной к нам, о чем-то разговаривал с горничной, одетой в белый передник. Как только мы спустились, девушка исчезла. Дан обернулся, посмотрел на меня, глаза потемнели.
И что опять не так?
– Это ты мне назло сделал? – уточнил он у Триса.
– Вовсе нет! Она сама их выбрала! – возмутился младший, трусливо прячась за меня.
– Вы о чем?
– О рукавах! – пискнул Трис.
– И чем они не угодили вашей светлости? – фыркнула я.
– Наверное, тем, что предназначены для моей невесты, – глухо ответил Дан.
– Что? – воскликнула я. – Трис, гад такой, ты почему мне не сказал!
– Ну прости, Инга! Пошутить хотел! – выпалил он. – Матушка их приготовила, Дан зачаровал. Они таким образом… Вернее, матушка таким образом хотела проверить, стоящая ли девушка достанется в жены старшему сыну или…
– Что? – хором воскликнули мы с Даниэлем.
Видимо, просила матушка фейри совсем о другом, судя по возмущению старшего. И о настоящей своей цели сыну не сообщила.
– Ну а что… Если девушка побогаче возьмет рукава, так, значит, не жених ей нужен, а сокровища. И не смотри на меня так, Даниэль! Инга их сама выбрала! Хотя я ей показал все, что были в доме. Даже те, что камнями драгоценными расшиты.
– Тристан! – холодно процедил Дан. – Ты…
– Не был обязан сообщать, для кого они предназначены. Про цвета рода все сказал, про защиту – тоже.
– Тристан! – рыкнул старший фейри, и я чуть не подскочила.
– Пойду я лучше воды попью, пока вы для ритуала готовитесь. Жарко что-то стало…
И для достоверности рукой, как веером, помахал, исчезая.
– И ведь не раскаивается ни на грош! – спокойно заметил Даниэль.
Затем усмехнулся, прищурился, подул и…
– А-а-а-а! Дан, пыльца лепреконов, крылья мыши! Ты что творишь!
Тристан влетел в комнату, весь покрытый сосульками.
– Я-то? – невинно уточнил Даниэль. – Всего лишь хотел пошутить.
Трис насупился, но при этом выглядел так забавно, что я рассмеялась.
– Принеси лучше пару свечей, может не хватить, – попросил Даниэль, щелчком пальцев высушивая на Тристане одежду.
Едва мужчина снова исчез, фейри подошел ко мне.
– Ты правда сама выбрала эти рукава?
– Да. Трис сказал, что так я буду под защитой вашей семьи, если мне кто-то встретится. Но полагаю, это не совсем так…
Даниэль посмотрел мне в глаза, заставляя сердце биться чаще, а потом провел рукой по рукаву возле запястья.
– Видишь, здесь нет герба на основании?
– И?
– Значит, ты под защитой того, кто влил силу в вышивку, а не рода.
– То есть под вашей?
– Разумеется. И давай уж на «ты» перейдем. Только всем подряд не разрешай такого обращения. По крайней мере, в нашем мире. Здесь позволительно забывать про условности родственникам и близким людям. И друзьям, разумеется.
Я кивнула, про себя подумав, что ни старомодные рукава, ни знания об этикете этого мира мне не нужны. Совсем скоро я вернусь домой.
– Нари… То есть Инга, что-то не так?
Я покосилась на него и решила поделиться сомнениями.
– Вы… то есть ты так говоришь, будто я собираюсь здесь остаться.
Даниэль сверкнул изумрудными глазами.
– У меня, как у любого фейри, бывают предчувствия.
Расспросить подробнее я не успела, потому что появился Тристан.
– Пойдемте во двор. Я все принес.
Мы вышли, и я оглянулась. Дом, где жили братья, оказался небольшим двухэтажным особнячком, построенным из крупного неровного камня. Чем-то он напоминал гранит. Стены обвивали плющ и белый вьюнок. И ничем дом не отличался от тех, что существовали на Земле. Я даже немного разочаровалась.
– Инга, ты готова? – поинтересовался Даниэль, отвлекая.
Я обернулась, теперь рассматривая цветущий сад, окруживший жилище фейри. Никаких необычных деревьев, огромных цветов и чего-то из ряда вон выходящего. Вокруг кусты красных и белых роз, а за ними стеной тонкие осинки с молодыми елочками. Пахло медом, дикими травами, хвоей, розами и почему-то жасмином. И все эти запахи перемешивались, создавая невероятный аромат. Жужжали мохнатые шмели, садясь на цветы. Порхали пестрые бабочки и белые мотыльки. В густой листве деревьев пели птицы. Просто сказка!