Ветер шумит в тополях - страница 8
РЕНЕ: Ах, нет, я не хотел, если вы считаете, что это нескромно, простите меня…
ГУСТАВ: Лицемерие — это еще хуже! Вы хотите знать, почему я больше не состою в браке? Так ведь?
РЕНЕ: Мне это совершенно безразлично.
ГУСТАВ: Тогда я вам скажу: жена меня бросила и ушла к аптекарю.
РЕНЕ: Ах, к химику…
ГУСТАВ: Нет, он был травник, зануда, который дозирует.
РЕНЕ: Должно быть, это вас сразило.
ГУСТАВ: Нет, это меня «не сразило». Знаете, в моих кругах всё происходит несколько иначе. Вам этого не понять.
РЕНЕ: В ваших кругах?
ГУСТАВ: Я происхожу из очень знатного дворянства. Имя, которое ты носишь, обязывает. Она оказалась его недостойна, вот что самое страшное.
РЕНЕ: Ах, так вы из дворян… Я не знал.
ГУСТАВ: Я не кричу об этом на всех углах.
РЕНЕ: А правда то, что о вас говорят?
ГУСТАВ: Что именно?
РЕНЕ: Что вы заключаете браки только со своими, то есть даже внутри семьи, и по прошествии нескольких поколений родственных браков у людей появляются физические, впрочем, и психические тоже, изъяны. Как результат отсутствия притока свежей крови.
ГУСТАВ: Не возьму в толк, о чем вы говорите.
РЕНЕ: Например, наследник русского царя страдал гемофилией…
ГУСТАВ: Да.
РЕНЕ: Говорят, что это результат кровосмесительных браков между двоюродными братьями и сестрами, и что…
ГУСТАВ: Послушайте, мне ничего об этом неизвестно. Лично у меня всё быстро заживает!
РЕНЕ: Тем лучше!
ГУСТАВ: А вы? Предполагаю, что вы вышли из народа, и хорошо перемешанного.
РЕНЕ: И горжусь этим!
ГУСТАВ: При этом нельзя сказать, чтобы у вас был слишком уж здоровый вид. Вы были женаты?
РЕНЕ: Нет. После войны я хотел стать рамочных дел мастером.
ГУСТАВ: Рамщиком?
РЕНЕ: Да.
ГУСТАВ: Оригинально.
РЕНЕ: Знаете, это ремесло требует определенного художественного вкуса. Надо уметь подобрать соответствующую рамку. В зависимости от сюжета рама должна быть либо тонкая и легкая, либо более тяжелая и массивная…
ГУСТАВ: Благодарю вас, мне известно, что такое рама для картины! Значит, вы любите живопись?
РЕНЕ: Да. То есть, по крайней мере, я ценю гармонию в сочетании картины и рамы.
ГУСТАВ: То есть, упаковка интересует вас больше, чем подарок.
РЕНЕ: Не знаю, но думаю, что я был бы хорошим рамщиком.
ГУСТАВ: Почему бы и нет? Уверен, что среди хороших рамщиков встречаются и хромые.
РЕНЕ: Однако из-за капризов моей ноги я предпочел обосноваться здесь. Мне нравится.
ГУСТАВ: Вам здесь нравится?
РЕНЕ: Да.
ГУСТАВ: Меня это не удивляет. Вам везде будет хорошо. У вас поразительная способность к адаптации, я прав?
РЕНЕ: Даже и не знаю.
ГУСТАВ: И вы считаете, что это положительное свойство?
РЕНЕ: Вы за что-то сердитесь на меня?
Появляется Фернан
РЕНЕ: Вам лучше?
ФЕРНАН: Да вроде ничего… Не слишком-то всё это весело, верно?
РЕНЕ: Не слишком.
ГУСТАВ: Что случилось?
ФЕРНАН: Мне стало нехорошо прямо на краю могилы, предназначенной для нашего друга Мерсье, и я туда свалился.
ГУСТАВ: Заняли его место?
ФЕРНАН: В какой-то степени. Рухнул в могилу, как мешок, а, когда очнулся, не знал, что делать… Хотя понимал, что в могилу сваливаться не следовало.
ГУСТАВ: Мое отсутствие было не слишком заметно?
ФЕРНАН: Нет.
ГУСТАВ: Никто не спрашивал ни где я, ни почему я…
ФЕРНАН: Нет, нет, всем это совершенно безразлично.
ГУСТАВ: Тем лучше! Вас не смущает, что я передвинул собаку на старое место?
ФЕРНАН: Нет, если она будет вести себя спокойно.
РЕНЕ: Бедный Мерсье… Странно, когда кончают самоубийством в таком возрасте. Я всегда думал, что самоубийство — удел молодых.
ГУСТАВ: Вы уже двадцать пять лет, как покончили с собой.
РЕНЕ: Знаете, Фернан, Густав сегодня за что-то на меня сердится.
ГУСТАВ: (Фернану) Но ведь так оно и есть! Двадцать пять лет в этой дыре… Разве не так?
ФЕРНАН: А я — десять.
ГУСТАВ: Да, но вы тоже, как он. Вы… эээ…
Густав стучит указательным пальцем по лбу.
ФЕРНАН: Я сумасшедший?
ГУСТАВ: Нет, но у вас — постоянная потребность во врачебном присмотре. Что до меня, я никогда не смог бы надолго остаться в богадельне. У меня потребность… остаться в истории!
РЕНЕ: Звучит красиво, особенно в устах человека, который практически не выходит из своей комнаты.
ФЕРНАН: А что, собственно, вы понимаете под «остаться в истории»?