Ветер свободы - страница 18

— Таракан. У вас в примерочной таракан.

Девочки спешно забегали, затараторили, что этого не может быть, но я стояла на своем. Раз начала врать, значит гни свою линию до конца. В итоге мне всучили этот комплект с огромной скидной, еще и подвязки к трусикам подарили в тон. Я отказываться не стала, надо же было возместить моральный вред. До сих пор перепуганная, но с приятным приобретением, я поползла на работу. Да, перенервничала по полной, даже говорить нет сил. Зашла в лифт и облокотилась на одну из стен. Глаза закрывались от усталости, и кто зашел за мной следом, я даже не посмотрела. Кабина начала свое неспешное путешествие, а я попыталась в своем мозгу откопать факты, статьи, прочитанные ранее про первые признаки шизофрении. Надо, точно, пройти тест на адекватность. И, вообще, дать логическое обоснование произошедшему ранее. Тут движение резко прекратилось, а меня крепко припечатали к стене, не давая шелохнуться.

— Что ЗА… — я резко раскрыла глаза и уставилась в бездонные голубые омуты нападавшего. Он с ехидной усмешкой рассматривал мое лицо, изящно склонив свою голову. Мраморный идеал, что б его. В кабине лифта раздалось странное шипение, а воздух пропитался приторным сладковатым ароматом. Вот спрашивается, на фига так себя поливать? Затем этот извращенец приблизился к моей шее, а его ноздри судорожно затрепетали.

— Слышь ты. Утырок. Какого хрена творишь… — договорить мне не дали, запечатывая рот своим холодным поцелуем, выводя при этом рисунок крыльев на моих лопатках. Что произошло со мной после, я затрудняюсь ответить. Внутри будто разлили жидкий огонь, доставляя каждой клетке моего многострадального организма невыносимую боль и агонию. Весь воздух вышибло из легких, в глазах потемнело, а разноцветные искры устроили сумасшедший танец. Ребра выворачивало изнутри. Спина горела огнем, а сердце должно было вот-вот остановиться. Господи, да за что? Слезы от боли рекой полились из глаз. Тут кто-то или что-то отбросило моего мучителя в сторону, и мое сознание предательски ушло по-английски в страну забвения.

Голова трещит, глаза жжет, сушняки… Когда это я успела так натрескаться? Ничего не помню. Полный мрак. Надо же, как не вовремя я молодость свою вспомнила. Все тело болит и ломит, я еще и подралась? Так, это точно не моя кровать, а какой-то диван, одета, значит, ничего вроде ни с кем не было, честь не пострадала. Продрала глаза и поняла, что нахожусь в своем рабочем кабинете. Приглушенный свет, жалюзи полностью закрывают окна, разута, пледом заботливо укрыта… Ничего не понимаю, бред какой-то. Надо закинуть пару колес, а то так от моей головы ничего не останется. Сумка сиротливо стоит на полу, туда я тебя, родная, точно не определяла. Так как начиталась в свое время фен-шуя, а там было четко прописано, что сумкам там не место, вроде бы денег не будет, ну, или что-то типа того, точно не скажу, но правила не нарушаю, даже когда в полную зю-зю. Доковыляла до стола, попыталась прочесть, что записано в записной книжке, неудачная затея, перед глазами все плывет и мерцает. Первый рабочий день? Да, как же я могла забыть? Сначала сверкнула перед господами начальниками прекрасными филейными частями, переоделась. О. Прикупила бельишка. Вот и пакет стоит. А после черная дыра. Меня сюда точно кто-то притащил. Надо выяснить, руководство точно в курсе. Одиннадцать вечера, это сколько я нахожусь в отключке? Больше мой мозг выдать ничего не смог, и, не найдя решения лучше, я отправилась на поиски того, кто сможет мне объяснить, что произошло. Обшарив пол этажа, я никого не обнаружила. Возвращаясь в кабинет ни с чем, услышала животное рычание и женский крик. Что за шутки? Звук вроде бы шел с конференц-зала. Прямиком помчалась туда, рывком открыв дверь, застыла истуканом. Я брежу, такого не может быть. Не бывает. Это моя больная фантазия с играла со мной злую шутку. В помещении на стеклянном столе лежала Сара, без одежды и ее малейших признаков, со следами когтей и зубов по всему телу. Над ней возвышался огромных размеров белоснежный волк с изумрудными крыльями. С его клыков капала светящаяся фиолетовая жидкость. Рядом стоял по пояс раздетый Дэн, его глаза неестественно светились и переливались всеми оттенками лазури, мышцы бугрились и вздувались по всему телу, будто жили отдельной жизнью, а клыки были увеличены до неестественных размеров. Он рычал, как зверь. В человеке, стоящем поодаль, я с трудом узнала Майкла. Его кожа была покрыта мерцающей чешуей, глаза горели золотом, а лицо вытянуто на манер звериной морды, длинные пальцы украшали сверкающие когти, сантиметров под пять, а за его спиной я заметила извивающийся хвост, скручивающийся в тугие кольца… и раздвоенный змеиный язык, мелькающий из его рта? Походу, мать, ты окончательно сбрендила. Надо было поменьше пить, такие красочные глюки. Девушка еще раз сдавленно пискнула, и обратила свой фиолетовый… Так, с фиолетовым я разберусь позже, затравленный взгляд на меня. Мое чувство самосохранения отключилось напрочь. Я резко сдернула ее со стола, откуда только силы взялись, и потащила в сторону своего кабинета. Но не тут-то было, эта полоумная начала брыкаться, и мы тормознули на половине пути до моего спасительного кабинета. Я уставилась на нее, тяжело дыша, и ничего не соображая.