Ветер свободы - страница 31

— Вспомнила, — Не вопрос, утверждение — Хорошо, чем дальше от точки перехода, тем лучше для тебя, память вернется, но постепенно, будет, как кусочки мозаики заполнять твое сознание.

— А почему она не может вернуться сразу вся?

Светлячка остановилась, смешно потерла подбородок и после недолго раздумья ответила.

— Как бы тебе проще объяснить… Потеря памяти — это защитный рефлекс на недавние события, которые ты пережила. Языком ваших психологов — у тебя самая обычная амнезия. Пройдет немного времени и у тебя сложится полная картина о случившемся, и почему ты оказалась в Пеномбре.

Вот для чего нужно так все усложнять? Держать меня в неведении, нет, чтобы в лоб ответить. Я встала как вкопанная, вылив волну очередного словесного потока.

— Ну, ты же знаешь причину моего пребывания здесь, так почему бы не говорить загадками, а просто, взять и рассказать, а там уж я как-нибудь сама соберу свой пазл. И вообще, кто ты на самом деле? Ты не бог, не ангел, не смерть? И почему у меня ощущение, что мы знакомы?

— Сколько же вопросов у тебя, кто, что, почему? Говорю же, всему свое время. Ты загостилась здесь, вредно это. Пора уже возвращать тебя обратно. — Тут светлячка звонко хлопнула меня полбу своей ладошкой, вызвав сноп искр из глаз, и меня словно обхватив крепкими тисками, стали утягивать прочь из этого странного места, оторвав ноги от земли. Так дело не пойдет, у меня же столько вопросов. Я ухватилась за ее запястье, как за спасательный круг, вглядываясь в ореол света, туда, где должно было находиться ее лицо, и задала, пожалуй, главное, что крутилось в моей голове.

— Мы еще увидимся? — Свет, окружающий мою тайную собеседницу, постепенно рассеивался, являя мне миловидные очертания светловолосой девушки, примерно лет двадцати пяти. Что притянуло мой взор, как магнитом, это глаза. Они были потрясающего серого цвета, с мелькавшими в них всполохами лазурного сияния. И я узнала их, ведь каждый день смотрю на них в зеркало. Параллельно я слышала на краю сознания множество незнакомых голосов, зовущих меня и требующих вернуться. Я настолько опешила от увиденной картины, что ослабила свою железную хватку, позволив неведомой силе нести меня туда, куда ей только вздумается и перед тем, как мир поменял свои краски, я увидела улыбку и легкий кивок головы. Значит увидимся.

Диана

— Диана, Диана, — неприятный скрипучий мужской голос настойчиво звал меня, беспардонно выдергивая из царства морфея.

— Фу. Да отстань ты, прилип как банный лист. Сам выспался, вот и дай поспать другим. В холодильнике, что найдешь, твое, как поешь, захлопни дверь. — Язык еле ворочался, а голос звучал как скрипка в руках неумелого мастера. Видать знатно гульнули, во рту, будто кошки нагадили. — И будь другом, принеси попить и таблеточку, а то голова так трещит, — Рука не поднималась, к кровати привязали? — Что за глупые студенческие шутки? — Я резко распахнула глаза и на мгновенье зажмурилась от обилия белого света, окружающего меня, осторожно, оставив одни щелочки, я оценила обстановку. Перед постелью, нависая надо мной и сверля профессиональным взглядом, будто подопытную мышь, расположился невысокого роста, лысеющий мужик в белом халате. Про фитнес центры он, наверное, никогда не слышал, так как пальчики, держащие в руках черную папку, были похожи на сардельки, а халат на откушанном брюшке еле сходился. Престарелый Карлсон, что б его, нос острый, тонкий, как у крысы, а блестящие глазки беспорядочно бегали, пошло сканируя мое тело под тончайшей простынкой, создавая мне еще большую головную боль. Губ на лице в виде шарика с розовыми лоснящимися щечками я не заметила, на их месте расположились тончайшие ниточки, которые он лихорадочно облизывал свои мерзким языком. БЕ. Выколите мне кто-нибудь глаза. На носу у престарелого извращенца роговая оправа с толстенными стеклами, придающая ему вид сумасшедшего ученого. По внешнему виду ему далеко за пятьдесят. Пренеприятнейший тип. Обстановка моего временного пристанища в двадцать квадратных метров напоминала то ли больничную палату, то ли сумасшедший дом для вип-персон. Склоняюсь ко второму, видок у моего врача не для антуража обычной больницы. Стены покрашены в унылые бело-серые тона, справа раздражающий своим писком какой — то аппарат с множеством непонятных кнопок, на мониторе которого постоянно дергалась вверх — вниз зеленая диаграмма. А в дополнении к этому сдвинутому арт-хаусу, торчала куча разнообразных трубок из моего многострадального тела, подсоединенных к капельницам с мутноватым содержимым. Одинокое окошко без штор и жалюзи, небольшой плательный шкаф, раковина. Чисто и отполировано до безобразного блеска, как в инкубаторе. Может, меня похитили пришельцы? Если так, то я очень расстроена. Где же обещанные инопланетные писаные мужчины, которые бы сходили с ума от моего царского величества, ведь если верить книжкам, которые я прочла в далеком юношестве, я должна быть единственной женщиной на их корабле, а от моей красоты у космических аполлонов должно сносить крышу. Где-е-е. Заберите это неудавшееся творение от меня. Откашлявшись и собравши глаза в кучу, я решила выяснить причину своего незапланированного отдыха в этом пятизвездочном отеле, так как мой мозг розовой жижой квакнул из глубин моего котелка, отказываясь выдавать хоть-какую — то информацию по моему запросу.