Ветер свободы - страница 43

— Что за хрень? — прохрипел справа от меня Аэль — Мое сердце разрывает. Я один сейчас это испытываю? — Лицо императора, искривленное адской пыткой, блестело от выступившего пота, а вены на шее, от испытываемой агонии, почернели и вздулись до неимоверных размеров.

— Не ты один… — на пару с Дэном прошипели мы. Очередной удар сердца и в ночи раздался слаженный полу-рык полу-хрип. Теперь мы все походили на недоразвитых эмбрионов: скрюченные, немощные, извивающиеся на полу небольшой беседки, не имеющие возможности остановить начавшийся ужас. Дэн, сцепив руки на своей шее, судорожно хватал ртом воздух, его лицо из пепельно-серого оттенка стало приобретать бардовый, спешно переходящий в синий цвет.

— Дэн, брат, как ты? — еле шепча, спросил Аэль. Даже сейчас, находясь на грани, он беспокоился о нем, и плевать, что чувствовал он себя не намного лучше, чем Дэн. Приподнявшись на локтях, он развернул задыхающегося брата к себе, внимательно вглядываясь в его лицо. Собрав последние крупицы силы, он старательно призывал к своей магии, стараясь выяснить причину столь внезапного припадка. Одним взглядом он попросил о помощи вытащить его на воздух. Я и сам не прочь там оказаться. Кое-как, ползком, мы вытащили наши враз отяжелевшие туши на промозглую землю тяжело и громко дыша. Такой отдышки у меня ни разу не было, даже когда я тренировался без остановки полдня. Теперь я могу понять, каково это быть бессильным старцем, и это меня не радует. Даже с минимумом резерва я ощущал себя в тысячу раз лучше, а в этот момент, мне казалось, что каждый вдох приближает меня к кончине. Да, все познается в сравнении, золотая истина.

— Дэн, эй, Дэн… — Аэль безостановочно тряс брата, который перестал подавать признаки жизни, еще немного, и вновь обретенный контроль разобьется в пух и прах. Его голос становился все тише, растворяясь в абсолютной тишине этой странной ночи. Паника накрыла меня с головой, что же такое происходит? Потерять члена команды неизвестно из-за чего? Друга… Брата… Пусть мы и не выставляем свои крепкие чувства к друг другу, но мы уверены в том, что связаны узами намного крепче родственных. Я вглядывался в ночное небо, переставая быть здесь в этот момент, и пытался понять причину этой странной и глупой смерти, отвлекаясь от боли, которая уже перестала быть мной, а постепенно, легко и осторожно стала отходить на задний план, словно и не она была виновницей происшедшего. Перебирая в своей памяти всевозможные припадки, неправильные обороты, которые происходили на моих глазах, я был уверен в том, что с таким я сталкиваюсь впервые. На все воля богов, и в каждом из миров нашей вселенной можно услышать такое выражение, но это уже форменное издевательство. Раздразнить истинной парой, заставить поверить в это и в последний момент все отобрать. Разве Дэн этого заслуживал? А Аэль? А я, в конце концов? Да, врать не буду, мы все не без греха, много чего натворили за свою жизнь, но играть на наших чувствах, инстинктах, эмоциях — это слишком тяжелое испытание. Даже я, известный своей холодностью и жестокостью за свою длительную практику Главным Сульяниром Артраса, проводя всевозможные допросы, пытки, никогда не играл на чувствах связанных с парой и семьей. Не могу выстроить логическую цепочку из всего, что с нами происходит, начиная от появления Дианы в наших жизнях, заканчивая нашими беспричинными муками в данный момент. Не вижу причин и не вижу цели. Все это похоже на снежную лавину, которая несется с огромной скоростью, сметая все на своем пути, и в этой бушующей волне все прецеденты смешиваются в хаотическом коктейле.

— Я знаю, где она, — Неожиданно громкий голос Дэна заставил нас усомниться в своей адекватности. Повернув голову, я ошалело наблюдал на пару с Аэлем за его спешным подъемом с сырой травы. В его глазах плескалась непоколебимая уверенность в своем заявлении, а блаженная улыбка, блуждающая на его губах не предвещала ничего хорошего.

— Дэн, ты вообще как? — Император не стал утруждать себя занятием более главенствующей позы, он плавно перетек из лежачего состояния в полуваляющееся. И со смесью не прикрытого удивления и неверия молчаливо стал дожидаться хоть какого-то объяснения от своего брата — трупа.