Ветеран особого подразделения - страница 15

— Хм… Ну, а если не получиться собрать команду? Что будешь делать?

— Сам возьмусь. В одиночку. Другого выхода у меня нет.

Машину Барков дал. И вообще, он производил впечатление человека положительного, серьезного, не бросавшего слов на ветер. Стоило Сереброву согласиться участвовать в секретной операции, посвятить его в свой план и заикнуться о деньгах для поездки на свидание с Супруном, как тот немедля выложил нужную сумму: и на сотовый телефон, и на гостинцы, и на проезд. С той же скоростью обеспечил и автомобилем — бежевым «Жигуленком» шестой модели. Стареньким, непрезентабельным, но с чистыми документами, рабочим и заправленным под заглушку.

На один из цементных заводов под Новороссийском Аркадий ехал со странным чувством. Каких только задач не приходилось выполнять в былые времена! И разведывательные рейды с засадами, и точечное уничтожение бандитских главарей с масштабными зачистками сел. При этом всегда ощущал за спиной властную поддержку государства в виде официальных приказов, тщательно подготовленных штабистами карт, письменных боевых распоряжений… Да, Барков обмолвился о боевом распоряжении, но до сих пор о предстоящей операции майор спецназа не знал ровным счетом ничего, кроме необходимости набрать небольшую команду профессионалов. Пусть и бывших, но профессионалов. «Такое чувство, будто записался в партизанский отряд. Или в банду», — поморщился Серебров, сворачивая с трассы на Орловскую улицу Верхнебаканского рабочего поселка.

Впереди показались старые корпуса цементного завода, расположенные по обе стороны железной дороги и бегущего параллельно ей шоссе. Если бы не завод, то небольшой населенный пункт вполне сошел бы за обычный дачный поселок: узкие улочки, одноэтажные домишки, засаженные фруктовыми деревьями участки. Притормозив у отдельно стоящего кафе, Аркадий заглушил двигатель, неторопливо закурил…

После свидания в колонии-поселении Супрун раздумывал недолго. Позвонив ночью того же дня, он приглушенным голосом сообщил о своем согласии и коротко рассказал, где и когда планирует сдернуть из-под наблюдения контролеров. В общем-то, по признанию подрывника, сдернуть труда не составляло: его бригаду каждый день возили на цементный завод; за работой приглядывал единственный и безоружный сотрудник колонии. На том и остановились: Серебров прихватывает нормальную одежду, приезжает к условленному часу в Верхнебаканский поселок и ждет приятеля возле кафе с подходящим названием «Встреча»…

Илья появился минут через пятнадцать. В черной рабочей робе, перепачканной белесой пылью; запыхавшийся от быстрого бега, он вынырнул из-за кафе и прямиком устремился к машине. Плюхнувшись на заднее сиденье, бросил:

— Готово. Дергаем отсюда!

— Переодевайся, — тронул машину в сторону шоссе майор.

Когда старенькая «шестерка» вырулила на трассу, облаченный в джинсы и футболку Супрун завязывал шнурки кроссовок.

— Порядок, — доложил он. — Прижмись к обочине — казенные шмотки выброшу.

Роба и кирзовые «гады» полетели из окна в придорожную канаву. Машина резво неслась по трассе на северо-восток — в Славянск-на-Кубани. Там проживали дальние родственники Аркадия, и именно у них он рассчитывал спрятать на первое время друга.

Однако через тридцать минут планы пришлось корректировать. Когда позади остался Крымск, Серебров озабоченно произнес:

— Две ментовские машины догоняют. Уж, не за нами ли?..

Оглянувшись и увидав две иномарки с синими полосами и включенными мигалками, подрывник прошептал:

— Не может быть. Слишком оперативно для Минюста и МВД. Уверен, меня еще на заводе не хватились…

— В таком случае, не стоит дергаться. Спокойно едем дальше, не нарушая правил движения.

Так они и поступили: «шестерка» слегка сбросила скорость и прижалась к обочине, уступая дорогу куда-то спешившим сотрудникам милиции. Однако те, догнав «Жигуленок», внезапно начали брать его в клещи…

— Ясно, — вдавил в пол педаль газа майор. — Держись, Илюха, начинается ралли!..

Старенький движок надрывно ревел, бежевая «шестерка» послушно летела вперед, и Аркадий благодарил про себя Баркова за то, что не подсунул полудохлую двадцатилетнюю рухлядь. Справа промелькнула станица Троицкая, а стометровый мост через Кубань они прошмыгнули в три секунды.