Виагра для дракона - страница 35

    Я даже задумался над возможностью пробега по лесистым холмам на Воробьевых горах, но все-таки  сжалился, - заставлять женщину бегать на каблуках по пересеченной местности – это садизм. Через час с небольшим мы были у цели. На последнем перегоне метро Катерина четко сформулировала свои деловые предложения – папина кровь!

     От меня требовалось всего-то жить  в ее уютной квартирке в центре,  иногда провожать в институт и получать за то немалые для студента-медика деньги. Даже сейчас, с моим приработком, немалые, а безденежного сироту такой «куш» должен был сразить наповал.  Честно говоря, я так и не понял до конца, что это была за работа, охранника или содержанта, но обиду затаил.

      Мы молча преодолели последние сто метро от метро до входа в офис. В стеклянном аквариуме первого этажа, рядом с  охранниками Катя моментально распушила перышки, и на меня поглядывала уже без испуга, скорее уверенно, как на свою собственность. Я передал Катерину на руки начальнику службы безопасности папенькиного небоскреба и приготовился к самому трудному.

     Долгие проводы – лишние слезы. Катерина мне нравилась все больше и не только как человеческая самка. Она оказалась способной на простые  чувства, совершенно не ожидавшиеся от богатой избалованной сучки. Жаль, что дружба с женщиной для меня реальна меньше, чем полет в Космос. Нужные слова давались непросто, тем более, что говорить их приходилось, глядя девушке прямо в глаза.

– Ты знаешь, Катенька, устал я таскать на своих плечах твою жирную задницу. Целлюлит  подлечи, а то у папы денег не хватит мне платить за сожительство с Вашим Величеством. Катя застыла передо мной, стремительно меняясь в лице.

    Как ребенка  ударил.  Мне было больно до слез, но выдавать себя было нельзя, вот жизнь-сука!  Амазонка держала удар хорошо, и это было самое страшное, лучше бы истерику закатила или в морду мне расцарапала.  Баба и есть баба, не человек, и реветь теперь должна! Каратистка чертова, не дрогнула, как мне себя уважать теперь…

   Катерина молчала, не отводя от меня взгляда, только глаза предательски заблестели, - ну что тут скажешь. Грустно и стыдно, но так будет лучше для всех. Урод не имеет права даже на дружбу, а любовь ко мне девочку убьет. Я повернулся и пошел к выходу не оборачиваясь, навсегда, как мне казалось, вычеркнув Катерину из своей жизни.

 И вот я снова смотрю на Катю, и, странное дело смотрю с приязнью, почти с нежностью.   Мы допивали второй чайник, девушка на удивление быстро освоилась у меня на кухне и уже по второму разу рассказывала, что она пережила этой ночью. Звонок отца разбудил ее примерно в третьем часу, слышно было плохо, но указание срочно уезжать из города и скрываться, не обращаясь к знакомым, было предельно ясным. Больше того, всесильному Виктору Сергеевичу кто-то (или что-то) не дал договорить.

   Катя рассказала, что никогда не слышала отца таким взволнованным. Выглянув в окно, она, к своему ужасу, не увидела машины охраны, приставленной к ней на круглосуточное дежурство. Телефоны охранников не отвечали. Тут Катерина с некой укоризной глянула на меня и продолжила:

--Не знаю, чего ты там надумал, когда меня нехорошими словами у папы на работе обзывал, но мне на самом деле нужен был защитник.

  И лучше тебя, Платон, на эту должность кандидатуры нет. Дело даже не в бойцовских качествах, а в том, что ты не привлекаешь внимания. Ну, живут студент со студенткой в одной квартире, на лекции вместе ходят, кто скажет, что это невидаль какая-то? Мало ли влюбленных у нас на потоке. Хотелось сохранить хотя бы видимость обычной жизни, а не ходить по институту в компании плечистых дядек с пистолетами…

  Я  живо представил, до какой степени надо было напугать гордую девчонку, чтоб она решилась снова обратиться ко мне. Представил и, наконец, выдавил из себя хилое подобие извинений. – Это…Мммм… Кать, ты прости меня за грубость, я тогда в шоке после драки был, да и вообще с девушками у меня не очень… А задница у тебя не толстая, очень даже ничего себе попа.