Видимость правды - страница 15
Стэндиш встретил этот отпор без всякой враждебности. Голос его оставался ровным, уверенным и ясным, хотя от него явно отмахнулись.
— Говорите все, что вам будет угодно, г-н Чоут. — Стэндиш сел на ручку кресла; он не торопился. — То, что стало мне известно, подтверждает мои сомнения насчет случайности смерти Уолтера Тримэйна. Я бы предпочел вести свое расследование без лишнего шума, но если вы настаиваете, я пойду в полицию и предоставлю им свои данные. Думаю, они не откажут в вызове в суд, но в ту же минуту, как они это сделают, вся пресса будет об этом знать. Если вам сейчас нужна эта шумиха…
Он поднялся, расправил куртку и приготовился уйти.
— Минуту.
Стэндиш остановился.
Чоут смотрел на него с холодным презрением, но в голосе его появилась неуверенность.
— Что вам нужно?
— Я хочу знать, что вы купили или продали от имени Дональда Тримэйна в июне.
Чоут помедлил, бросил взгляд в сторону, наконец расправил плечи и стал выходить из-за стола, сказав, что посмотрит записи.
Стэндиш подошел к окну, ощутив напряжение, в котором он находился, и с облегчением улыбнулся. Он вытер платком ладони и ждал со спокойной уверенностью, когда придет Чоут; тот пришел с выражением озабоченности на лице.
— Он продал сотню акций Америкэн Фэкториз 14 июня по курсу 50¾. Это составляет немногим более пяти тысяч, — сказал Стэндиш. — Вы перевели деньги на его счет или выдали ему чек?
— Он пожелал иметь чек.
— И получил по чеку наличными?
— Разумеется, получил.
Стэндиш сказал про себя «Ага!» с чувством внезапного удовлетворения. Вслух же он сказал:
— Весьма вам благодарен, г-н Чоут.
Был уже шестой час, когда Поль Стэндиш вернулся в свой офис после посещения на дому больных. В приемной он обнаружил Эвелин Тримэйн, которая беседовала с Мэри. Женщина, по-видимому, только что пришла, так как обе разговаривали стоя, и Мэри сказала:
— А вот и он.
Пока Стэндиш здоровался с ней и убирал в шкаф медицинский саквояж, Эвелин Тримэйн внимательно разглядывала его своими карими, с влажным блеском глазами. На ней было темно-синее прилегающего фасона платье с небольшим жакетом. Через руку был перекинут меховой палантин. Все вместе производило впечатление чего-то дорогого, высокомерного, недосягаемого и нетерпеливого. И все же, услышав ее грудной голос, который просил его о разговоре наедине, Стэндиш не мог отделаться от мысли: какой станет эта женщина, когда напускные равнодушие и отчужденность — он был уверен, что все это напускное, — спадут.
Он провел миссис Тримэйн в хирургическую, кивком указав Мэри на коммутатор внутренней связи. Войдя в хирургическую, он украдкой включил коммутатор и пригласил женщину сесть.
Эвелин Тримэйн начала с того, что откровенно призналась: она пришла пригрозить ему. Как она заявила, ей было известно обо всех визитах Стэндиша к ее деверю и к Чоуту; более того, намеки, которые он делал накануне, так ее расстроили, что она вынуждена была обратиться к своему адвокату, который заверил ее, что у Стэндиша не было никаких полномочий, никаких прав на ведение подобного расследования. Она сказала, что, если доктор будет продолжать свои недопустимые инсинуации, и она и все остальные, кого это затрагивает, позаботятся о том, чтобы вопрос был вынесен на рассмотрение соответствующих полномочных органов.
Стэндиш позволил ей закончить, зная, что у нее есть веские основания для таких заявлений, хотя мысли его в то время были заняты другим. Он сказал, что хотел бы задать один вопрос.
— Вы вчера вечером были у доктора Тримэйна?
Что-то промелькнуло в темной глубине ее глаз и пропало.
— Возможно.
— Вы бывали у него и раньше.
Опять что-то случилось с ее глазами, но она сумела скрыть свои чувства прежде, чем он понял, в чем дело. Она сняла с платья пушинку, и, когда подняла взгляд на Стэндиша, улыбка ее была деланой.
— Бывала у Дональда? — спросила она надменно. — После смерти моего мужа? Не смешите меня, доктор.
— Она еще покажет тебе, Поль, — сказала Мэри, когда миссис Тримэйн ушла. — Ты с ней наплачешься.
Стэндиш улыбнулся — мягко и понимающе, так как он чувствовал озабоченность Мэри и знал, что беспокоится она за него. Он рассказал ей то, что узнал от Ли Чини.