Вихри Мраморной арки - страница 67

— Вообще-то нет, — заметил Джим.

— Ну, технически — нет. Зато, когда я её заметил, мне, в отличие от тебя, хватило ума флиртовать с ней, а не делать предложение мисс Вампире.

— Джим не виноват, — сказала Пола. — Чего бы Стэйси ни захотела, она всегда это получает.

— Не в этот раз. Со мной такой фокус не пройдет.

— Это потому, что ты ей не нужен, — ответила Пола. — Иначе…

— Спорим? Ты недооцениваешь нас, музыкантов. И себя. По крайней мере, прежде чем связать судьбу с этим парнем, дай мне шанс показать себя. Все равно сегодня вы точно не поженитесь.

— Это почему еще? — спросил Джим.

— Потому что вам нужно два свидетеля, а я не намерен помочь тебе заполучить женщину, руки которой сам добиваюсь. Стэйси тоже вряд ли горит желанием быть свидетельницей, — добавил он.

Тут Стэйси влетела в храм вместе со священницей. На Стэйси было свадебное платье, куртка и ботинки. — Куда вы собрались в таком наряде? — увещевала ее священница. — Это слишком опасно!

— Я здесь не останусь. — Стэйси бросила на Джима ядовитый взгляд. — Я хочу домой, немедленно. — Она распахнула дверь — там густо валил снег — Хочу, чтобы этот снегопад прекратился!

За пеленой снега появились желтые огни снегоуборочной машины. Стэйси выбежала на улицу, остановила машину взмахом руки и залезла в кабину. Грузовичок поехал дальше.

— Здорово, теперь можно отсюда выехать, — сказала священница и пошла за ключами от своего автомобиля.

— Пола, ты не ответила на мой вопрос, — сказал Джим, подходя к ней очень близко.

Снегоуборочная машина совершила поворот и вернулась. Проезжая мимо, она пропахала в снегу глубокую борозду на съезде к дороге.

— Я серьезно, — пробормотал Джим. — Ну так что?

— Глядите, что я нашел. — Альтист вручил Поле кусок свадебного торта.

— Не ешь. Он же… — начал Джим.

— Довольно вкусный, — закончил за него альтист. — Правда, я больше люблю шоколадный. Пола, а какой торт будет у нас на свадьбе?

— Смотрите-ка, — сказала священница, вернувшись с ключами и выглянув в окно. — Снег прекратился.

— Снегопад кончился, — сказал Чин.

— Серьезно? — Нэйтан оторвал взгляд от клавиатуры. — У нас?

— Нет. В Оушенсайде, штат Орегон. И в Спрингфилде, штат Иллинойс.

Нэйтан нашел города на карте. Между ними было две тысячи миль. Он сверил показания барометров, температуру, уровни выпавшего снега. Закономерности не было. В Спрингфилде выпало тридцать два дюйма, в Оушенсайде — всего полтора. Во всех остальных городах продолжался обильный снегопад. В шести милях оттуда, в Тиламуке, уровень осадков накапливался со скоростью пять дюймов в час.

Через десять минут Чин сообщил, что снегопад прекратился в Жилетте, штат Вайоминг; Рулетте, штат Массачусетс; и Сагино, штат Мичиган. Еще через полтора часа на связь вышло более тридцати станций. Впрочем, кажется, они были раскиданы по карте так же случайно, как и точки начала снегопада.

— Может, это связано с названиями? — предположил Чин.

— Названиями? — переспросил Нэйтан.

— Ну да. Снег прекратился в Джокере, штат восточная Виргиния, в Блефе, штат Юта, и в Блэкджеке, штат Джорджия.

Вечером, в семь двадцать две, снегопад начал затихать в Вендовере, штат Юта. Ни в казино «Счастливая леди», ни в «Большом самородке» окон не было, так что этого никто не замечал. В пять минут десятого у Барбары Гомес закончились четвертаки для однорукого бандита, и она пошла к своей машине достать двадцатку, приклеенную скотчем к обратной стороне приборной панели. К этому времени снег практически прекратился. Барбара сказала об этом девушке кассиру, которая ответила: «Это хорошо, а то я волновалась насчет завтрашней поездки в Бэтл-Моунтен. Снегоуборочные машины уже работают?»

Барбара ответила, что это ей неизвестно, и попросила разменять двадцатку на четвертаки, которые тут же проиграла в покер на игровом автомате.

К половине восьмого вечера на Си-эн-би-си красовалась заставка «Выкапываемся», Эй-би-си вернулась к Бингу Кросби с песней «Светлое Рождество», на Си-эн-эн сторонние эксперты все еще обсуждали вероятность нового ледникового периода, а на канале «Фокс-ньюз» вещал Геральдо Ривьера: «В своем известном стихотворении «Огонь и лед» Роберт Фрост рассуждает о том, что мир, возможно, погибнет под толщей льда. Очевидно, это мрачное пророчество сбывается…»