Вилька и Мишка в тылу врага - страница 5

Тут открылась дверь, и заглянул красноармеец с винтовкой на плече:

-Помылись уже? Одевайтесь.

-Где наша одежда? – вредным голосом спросил Мишка.

-Не беспокойтесь. Она такая грязная, что мы решили её постирать. Уже, наверно, сушится.

Если бы не больная голова, я подумал бы, что стирать удобнее в бане, но гул в ушах не проходил, и думать было лениво.

-Вилька… - подал голос Мишка.

-Что? – спросил я, думая, как сделать, чтобы кальсоны не спадали.

-Прости меня, – шмыгнул носом Мишка.

-За что? – удивился я.

-Как за что? За то, что сдал тебя. Тебя же били, я вижу.

-Били, - согласился я. - Зато не убили. Забудь, Мишка. Может, я прикажу тебе сдать меня, чтобы хоть ты выжил.

-Я никогда так не сделаю! Знаешь, как мне было стыдно?! Лучше бы нас расстреляли, зато вместе. Не хочу больше пережить такой стыд. Хуже смерти.

-Что ты знаешь о смерти, Мишка…

-Понимаю, что ничего. Ты пережил смерть, побои, пытки, а я струсил, - горько сказал Мишка.

-Какие твои годы, Мишка, - вздохнул я. – Пошли, не обижаюсь я на тебя. Если бы нас обоих расстреляли, кто бы рассказал, как я героически погиб?

-Не-е-е-т, - дрожащим голосом сказал Мишка, - лучше смерть, чем такой позор!

Мы вышли из бани, и нас повели в сторону полевой кухни. Нам пришлось держать кальсоны руками, чтобы они не спали, хорошо, хоть ботинки оставили.

На столе под навесом стояли чашки с кашей. Каша оказалась пшённая, с волоконцами мяса. Пожилой повар, увидев, что пришли мальчишки, нашёл в котле побольше каши с тушёнкой, и добавил нам в чашки. Получились две приличные горки.

мы поблагодарили повара и принялись есть. Меня всё ещё тошнило, но я подумал, что в следующий раз поесть придётся неизвестно, когда, и старался запихать всё, что есть, в урчащий желудок. Мишка мёл всё подряд. Когда съел кашу, принялся за компот, при этом поглядывая на мою голову.

-Ты всегда был белым, Вилька, - наконец, раскрыл рот Мишка, только не пойму, что не так с твоими волосами?

-Поседел он, - хмуро сказал повар, - эх, война проклятая! Вам бы в игрушечную войнушку играть, а не в настоящую!

Красноармеец отвёл нас в одну из хат и сказал:

-Располагайтесь и спите. До завтра, - и вышел. А я с облегчением вздохнул: до чего устал за сегодня! На лавке было какое-то тряпьё. Я зарылся в него и сразу уснул.

Утро пришло, как будто ночи не было. Едва рассвело, нас разбудили, велели посетить уборную и умыться. Потом повели в сельсовет, бултыхающихся в безразмерных кальсонах.

Нас завели в знакомый уже кабинет. Сесть не предложили. На столе я увидел сложенную стопкой нашу одежду. Немного погодя зашли командир с комиссаром.

-О, какие красавчики! – сказал Гнилов, постукивая своим стеком по голенищу сапога.

Сегодня, выспавшемуся и без сильного гула в голове, мне стало жутко. Хорошо, что вчера был в отупении, было всё равно, расстреляют, или оставят мучиться дальше.

-Да, отмылись, выспались, - согласился командир, усаживаясь за стол.

-Ну, так вот, господа шпионы, - весело начал он, - решили мы вас отпустить, - он замолчал, пристально наблюдая за нашей реакцией.

Мне не понравилось его предложение. Был здесь какой-то подвох.

-Что за это мы должны сделать? – глядя в пол, спросил я.

-Не поверите, - откинулся на спинку стула командир, - ничего. Вот ваша одежда. Теперь слушайте. Под левым карманом штанов у вас зашито ложное донесение. Если попадётесь немцам, после долгих пыток, - улыбка, - вы отдаёте его им. В правом кармане – настоящее. Это отдаёте нашим.

-Тоже после пыток? – хрипло спросил я.

-Шутник, - усмехнулся Гнилов, - лучше вам никому не попадаться. Идите всё время на восток, может, повезёт. Мы остаёмся здесь, будем сдерживать противника, сколько сможем, чтобы больше беженцев смогло уйти. Задача ясна?

-Задача ясна, - сказал я.

-Переодевайтесь.

-Прямо здесь? – удивился Мишка.

-А что тебя не устраивает? – спросил Гнилов, - тебе предоставить примерочную?

-Не спорь, Мишка, - буркнул я, - всё лучше, чем в этой хламиде.

Мы быстро переоделись в ставшую уже родной одежду и снова встали перед командирами.

-Меня беспокоит еврей, - поморщился комиссар, - сразу расстреляют.

-Может, сделаем из него испанца? – предложил я, сам не понимая, откуда взялась эта идея.