Виллу-филателист - страница 41
А как наш редактор любит сенсации и необычайные происшествия! Я часто задумывался, откуда он все эти тайные дела и потрясающие истории выкапывает. И отчего это он ни от кого не получает взбучки.
И вот появляется вдруг этот самый Кусти. Подскакивает ко мне и кричит:
— Интервью! Совсем короткое интервью! Вопрос первый: «О чем ты думал в тот миг, когда поспешил на помощь несчастной старушке?»
В руках Кусти уже мелькнули блокнот и ручка.
— Подумал — вот смехота! — ответил я, улыбаясь.
— Ах, так… — заморгал Кусти. — Вон что… А раньше ты проявлял желание помочь кому-нибудь?
— Проявлять не проявлял, а задний ход давал! — довольно зло ответил я.
— Ах, так… — переварил Кусти и этот мой ответ. — Вон что… А в детстве ты ощущал потребность помогать другим?
— Еще как ощущал. Конфеты соседского мальчишки всегда до последней съедал!
Кусти приготовился было еще о чем-то спросить, но я дал деру.
На следующий день в школе мне сразу же бросилась в глаза огромная толпа у стенной газеты. Из любопытства я тоже протиснулся ближе. И что же увидел!
Половина стенда была освобождена, и там была помещена единственная длиннющая заметка. Толстенными, в палец, буквами был выведен заголовок:
ААДУ КАРУ — НАМ ПРИМЕР!
Не знаю, побледнел я или покраснел. Но какая-то волна охватила меня. Потому что Ааду Кару — это же я сам!
После заголовка в глаза бросался огромный рисунок. На нем был изображен мальчишка с шишкастой головой. На шее у него был повязан галстук, по крайней мере со столовую скатерть. Напротив парнишки стояла копнообразная женщина. Копна пожимала правую руку мальчишки, а левой рукой он отдавал салют. Между двумя этими фигурами стояла сумка, из которой, будто головки снарядов, выглядывали десятки булок.
Изо рта копны исходил такой текст:
«Благодарю тебя от имени всех пенсионеров нашего города! Ты настоящий пионер, во всех отношениях достойный народа! Ты настоящий пионер, во всех отношениях достойный носить почетное звание пионера!»
А изо рта несуразного мальчишки исходили такие слова:
«Я, пионер Ааду Кару, клянусь вам, что я всегда готов!»
Готовность эту я чувствовал в себе и сейчас. Если бы Кусти попался мне на глаза, с ним непременно случилось бы что-нибудь ужасное. Но так как его не было, то я взялся читать заметку.
Там было написано, что Ааду Кару уже в дошкольном возрасте помогал всегда всем соседским мальчишкам и что вся улица называла его нежно «Наш Аадушка». И что у этого Ааду Кару теперь самый несчастливый день тот, когда ему не удается кого-нибудь спасти, оказать кому-нибудь помощь или кого-нибудь подсадить на «скорую». И наконец, как он душераздирающе вскрикнул при виде падающей старушки, как он с опасностью для жизни бросился на льдистый тротуар, протянул упавшей старушке свою мужественную пионерскую руку.
Я тихонечко выбрался из ребячьей толпы и шмыгнул в свой класс. Тут все смотрели на меня как на новенького, и я не знал, куда глаза девать.
После уроков был экстренный сбор звена. Звеньевой все время похлопывал меня по плечу и без конца повторял, что я честь и гордость звена и первый ученик, который прославился на всю школу. После чего меня выбрали командиром тимуровцев. Единогласно и впопыхах, потому что всем хотелось домой.
— А-а… а-а… — заикался я, когда все — шмыг-шмыг — ринулись мимо меня к двери.
— А где же эти тимуровцы? — гаркнул я ему вслед.
Звеньевой просунул голову в дверь и бросил:
— Вожак сделает, соберет, сорганизует, состимурирует! Пока!
На другой день после уроков был сбор совета дружины. Председатель говорил, что я честь и гордость дружины и что с того, кто на многое способен, и спрос больший, и что мне следует доверить достойный пост, и все такое. Кусти сидел возле председателя с таким видом, будто он изобрел человека.
И тогда меня избрали председателем «Клуба добрых дел». Единогласно и мигом, потому что совет дружины спешил домой.
— А-а… а-а… — начал я снова заикаться.
И у председателя совета дружины нашлось все же столько времени, чтобы на ходу сказать мне:
— Клуб нужно организовать, и это дело председателя. Давай действуй! Раз-два-три!
На третий день меня единогласно и мигом избрали председателем пионерского прожектора. Того самого, который уже давно угас.