#Вирус - страница 4

Когда напасть свалилась на Европу и Азию, Москва некоторое время наблюдала со стороны. Люди продолжали работать, путешествовать, развлекаться, толпиться в метро, предвкушать наступление лета. Жизнь бурлила и кипела в обычном режиме.

До тех пор, пока в столице не ввели нерабочие выходные, а следом и дистант в школах.

Ира безумно любила детей, всегда мечтала о большой семье и трудности воспитания ее не пугали, хотя порой дочки и сыновья сводили с ума. И да, временами бывало тяжело и даже хотелось побыть немного в тишине и покое. Особенно когда они болели, или Ира уставала, или когда случались неприятности. Но она знала, что всё не зря и ее усилия того стоят – ребятишки радовали своими успехами, умиляли разговорами, заботились о ней по мере возможностей и росли прекрасными человечками. Все пятеро. Разве счастье не в этом? Они наполняли ее жизнь событиями, чувствами, эмоциями и вообще просто наполняли. Собой.

В декрете с младшим Ира сидела почти два года – Костик пока не ходил садик. Да она и не торопилась: внимания требовал не только он, но и остальные, включая старшенькую Анечку. Та старалась помогать матери, да что особо могла, когда самой было всего тринадцать лет? Так, принести-подать, белье развесить, посуду помыть не слишком качественно – перемывать дольше, чем сразу самой сделать.

Иногда Ира вспоминала коллег, свою работу и немного грустила. Там было тихо и спокойно, меланхолично и поэтично. Два зала библиотеки располагались в просторном помещении с панорамными окнами. В читательской зоне даже камин горел. Да-да – настоящий камин, не бутафория! Топить его было нельзя, но женщины все равно изредка устраивали романтические вечера: огонь, несколько признательных завсегдатаев и книги… книги… Посетителей обычно бывало немного, так что три сотрудницы чаще всего оказывались предоставлены сами себе.

Возле камина стояло Ирино любимое кресло – бесформенное, но так уютно вбиравшее в свое теплое нутро, что разом забывалась домашняя суета.

Муж, когда стал получать достаточно, воспротивился тому, чтобы Ира работала. Как и тому, чтобы привлекать няню. И библиотекарские будни остались для женщины только приятным воспоминанием.

– Мам! Ма-ам! Колька опять обзывается! – хныканье Дани выдернуло Иру из мыслей о прошлом. – Он сказал, что я тупой! – Пятилетний сын стоял в трусиках и одном носке, размазывая кулачком по лицу воображаемые слезы.

Ира перемешала мясо в кастрюльке и опустилась на колени:

– Милый, мне не нравится, когда вы с Колей ругаетесь. Вы же самые близкие люди на свете, нужно любить друг друга. Объясни ему, что в нашей семье так говорить не принято. Я тоже с ним поговорю. И будь любезен, надень второй носок.

– Я его не нашел, – буркнул Даня.

Своей несобранностью он доводил Иру до отчаяния.

– А ты постарайся поискать получше, – напутствовала она. – Ступай уже…

Дети постоянно что-то выясняли, делили, спорили, бывало, и ссорились. Ира выступала в роли буфера между ними. Она старалась разруливать возникавшие ситуации так, чтобы никто не обижался, а братья и сестры росли во взаимоуважении и взаимопомощи. Так им будет легче адаптироваться во взрослой жизни.

– Я хочу свой десерт приготовить! – объявила Лиза, открывая холодильник. – Мам! А кто съел белую шоколадку?

Неделю назад Лиза нашла в интернете рецепт десерта из смеси белого и горького шоколада и крошки печенья. Она увлекалась готовкой и иногда экспериментировала. Все составляющие они с Ирой купили заранее.

– Как? Ее нет? Мы же покупали? – Ирина обследовала нижний ящик, где они хранили шоколад, и вытащила пустую обертку.

– Это Анька, я знаю! Назло мне! – разозлилась вспыльчивая Лиза. Она вступала в подростковый период, и настроение у нее менялось и прыгало, как белка по веткам, – от радости до трагедии. Справляться с собой ей было непросто. – Ну, я ей покажу!

– Подожди, дочь! – остановила ее Ира. – Завтра купим новый шоколад, а сейчас давай приготовим что-то другое. Я вот планировала шарлотку испечь, думала, кто мне поможет. Давай вместе? А про шоколад мы никого не предупредили – сами и виноваты.