Витрина кукол. Королева - страница 18

Я специально сделала упаковку высокой, чтобы подвесить лианы, импровизируя качели.

Это был фурор! Камея прыгала, хлопала в ладоши и пищала от восторга. На подобную реакцию слетелись все малыши и тоже восхищенно рассматривали куклу.

— Можно ее достать? — спросила Камея, смущенно.

— Конечно, — кивнула я, — это же твоя кукла.

Девочка достала куклу, которая в размере, была с половину ребенка, и ласково обняла. Маленькие пальчики изучили наряд, потом прическу и личико Мандаринки, знакомясь с новым другом.

— А можно мне посмотреть?

— А познакомь нас…

— Я тоже хочу такую куклу, — посыпались детские возгласы со всех сторон.

— Попросите Иду, — довольно разрекламировала меня именинница, — она такая талантливая. У нее получаются самые красивые куклы, которые я когда-либо видела.

Теперь, много вопросительных взглядов, устремились на меня… а после, детский гомон «А сотворите куклу и мне» буквально оглушил.

— Приходите в мой магазин, — с улыбкой ответила я, — думаю, каждый из вас сможет найти себе нового друга.

— Дамы и господа, — разрезал теплую радостную атмосферу холодный высокомерный голос (уже знакомый голос), — прибыли королевские лицедеи. Камея, вас ждет новое представление.

— Ура, — заверещали дети и побежали к шатру.

Я не видела Дориана Валенсиса, он стоял позади меня. Но не почувствовать его пристальный взгляд, в районе мой спины, не смогла.

— Вы решили одарить всю знать? — насмешливо спросили меня.

— Добрый день, — не стала пренебрегать я правилами приличия, и развернулась для равного разговора. Сдержать смех удалось лишь чудом, но вот улыбка все равно озарила мои губы, привлекая мужское внимание.

Передо мной был самый настоящий сказочный принц. Такой, каким его описывали в старых книгах. Черные тонкие штаны-чулки, белая накрахмаленная полотняная рубаха, пурпуэн (средней набивки) и шаровидные шоссы из темно-зеленого бархата прятались под коротким плащом из черного бархата. Завершали образ шпага, на поясе, и широкие башмаки и серебряный венец.

— Я вовсе не пытаюсь одарить знать, — я постаралась скорее вернуть серьезное выражение лица, — а просто дарю детям радость.

Мое пристальное внимание к костюму не укрылось от Дориана, поэтому язвительность его взгляда и слов росла:

— Здесь каждый готов щедро вознаградить вас за труды. Наше положение и статус не позволяет…

Видимо мой взгляд стал более чем красноречивый, потому что маг замолчал на полуслове.

Если бы он знал, с кем разговаривает. По праву рождения, я стояла лишь на ступень ниже Валенсисов…

Но в очередной раз, мне напомнили, что я не Аида Тариус и никогда ей не буду.

— Прошу меня простить, — скомкано сказала я и направилась к шатру.

Там был разгар представления, и я решила постоять в уголке, наслаждаясь им, а не «черным» обществом, на улице.

Камея заметила меня довольно быстро. Странно, но спектакль тут же был забыт, а все внимание ребенка устремилась ко мне.

— Ида, ты такая красивая…

— Надеюсь, я смогла создать придуманный тобой образ?

— Ты красивая, как твои куклы! Нет, даже намного красивее, — беззаботно щебетала девочка.

— Ты намного красивее, — не смогла не вернуть комплимент я.

— Да, сегодня у меня важная роль. Я королева дня! — гордо произнесла Камея.

— Чего желает маленькая королева? — спросила я, делая реверанс.

— Играть! Ты же поиграешь со мной? С нами?

— Конечно, поиграю, — согласилась я.

— Ура! Побежали, — меня потянули обратно в сад.

На несколько часов я была потеряна для общества взрослых. Окунаясь в детскую сказочную реальность.

Забавные игры, веселые хороводы и конкурсы, в которых я принимала участие, словно ребенок. Возможно, я окунулась в то беззаботное время, которое даже не могла вспомнить.

Камея не выпускала Мандаринку из рук ни на минуту, даже когда резали большой трехъярусный торт, и заботливая именинница разносила куски гостям.

Мне достался большой кусок с синей буквой «И».

Когда на небе сгустились сумерки, праздник близился к концу. Только перед этим всех гостей пригласили в шатер, где Камея забралась на невысокую сцену, и довольно начала декламировать неизвестный мне стих. Там велась речь о королеве, чей дар мог распознавать настоящую любовь.