Витрина кукол. Королева - страница 22
— Исповедоваться тебе не собираюсь… — фыркнула я и отвернулась.
Что за наказание? Этот день был настолько хорош, почему же вечер такой отвратительный.
— Отпусти меня, — попросила я, — меня ждут дома, волнуются…
Какое-то время Дориан молчал, но после все же ответил:
— Поехали, я отвезу тебя домой.
— Я сама…
— Я долго ждать не буду. Или мы едем, или ты остаешься здесь!
Дориан сопровождал меня в карете. Довез до самого дома, молча, выслушал слова благодарности и, не прощаясь, уехал.
Я же, измученная и уставшая, пробралась по сонному бутику, поднялась на второй, не менее сонный, этаж и спряталась в спальне.
Хотелось поскорее смыть с себя остатки этого дня забыться сном.
Только стоило мне оказаться в постели и закрыть глаза, как в памяти всплывал тот страшный образ — образ моего отца.
Сегодня я видела не его. Я видела старшего брата — Людовика. Он всегда был похож на отца, но теперь был его живой копией.
Отвернувшись от Камеи, я наткнулась на презрительный взгляд Люка (как я звала его раньше). Когда-то любимого старшего брата, который читал мне книжки перед сном. Его взгляд абсолютно точно повторял взгляд моего отца, много лет назад, когда он вычеркнул меня из своей семьи и своего сердца. На несколько секунд, мне показалось, что я перенеслась в тот самый день, в тот самый час, в ту самую минуту — минуту моей маленькой смерти.
Воспоминания снесли все плотины, выстроенные мной годами, и я разрыдалась, пряча слезы в подушку.
Незаметно для себя, я уснула.
В таком состоянии не стояния я провела еще несколько дней. Видимо пришло время немного сломаться, пожалеть себя и подумать о великом…
Валентина и Софи долго расспрашивали, что случилось на празднике, из-за чего я впала в уныние, но не добились желаемого. Да и что я могла рассказать? Как позорно упала в обморок? Как потом попала под подозрения и … в общем, я молчала, отказывалась от еды и не хотела общения.
Софи на меня обиделась. Ее ужасно задела моя скрытность. Но более того, она злилась на мою слабость. Кукла не понимала, почему я позволяю себе подобную роскошь, как страдание и саможаление.
Валентина была гораздо мягче, и понимала, что мне нужен этот срыв, для следующего рывка. Вероятно, что именно так все и живут: день-два поплачут, пару дней подумают, а потом начинают «пробивать стены».
На третий день моей депрессии, на улице зарядил дождь, небо хмурилось и страдало вместе со мной. Все было идеально… Я рассматривала опостылевшие мне элементы декора спальни (ремонт, что ли сделать?) и ни о чем не думала.
В дверь раздался тихий стук. Не иначе, Валентина принесла мне очередной бульон или травяной чай.
— Войдите, — разрешила я.
На пороге была Гвенда (вот уж кого не ожидала увидеть…)
— Ида, там пришел маг…
— Хорошо, как пришел, так и уйдет. Можешь взять у него заказ, но выполнен он будет не раньше следующего месяца.
— Нет, он пока не заказывает, а просто смотрит.
— Мммм… рада за него.
— Ида, это он, — выпучила глаза Гвенда.
— Кто он? — лениво спросила я.
— Тот самый маг…
— Гвенда, ко мне ходят многие маги… — начинала злиться я.
— Нет, это тот самый, о котором ты просила предупредить. Ну, тот самый…
— Тот, что Джозефа покалечил? — уточнила я.
— Да.
— Я сейчас спущусь, — ответила я.
— Ида, он не один.
— Тем хуже для него! — ответила я, выбираясь из постели.
Да, на этого нехорошего человека я хотела посмотреть. А еще хотела сбить спесь, которой, я была уверена, было чересчур много.
Времени было мало, поэтому прихорашиваться я не стала. Простое, но броское черное платье, с вставками из змеиной кожи. Легкий макияж и высокий «конский» хвост, сделали меня похожей на самодостаточную личность (коей в данный момент я не являлась).
Быстро сбежав по ступенькам, я уже собиралась продемонстрировать гостям свое негодование, пока не наткнулась на пристальный изучающий взгляд Дориана Валенсиса. Кроме него в магазине был еще один маг — белый — Брауни Кепл. По статусу и положению, он не уступал Валенсисам. Он, по общеизвестным фактам был коллегой Дориана. Только если черные «охотники» занимались внешней охраной, то белые «охотники» внутренней.