Витязь - страница 5

стр.

Следующим потрясением в тот нескончаемый день для Лизы стала свадебная ночь. Весь день ее муж-старик не переставая вливал в себя игристое вино. И когда поздно вечером он ввалился в ее спальню со словами о том, что пришел исполнить свой супружеский долг, Лиза похолодела от ужаса. Она так и замерла в подвенечном платье, попятившись к шкафу, боялась даже предположить, что будет происходить далее. И, едва Василий Дмитриевич стал приближаться к ней, довольно ухмыляясь кривой улыбкой с гнилыми зубами и протягивая к ней руки, Лиза невольно уперлась спиной в стену, пытаясь отстраниться от мужа.

– О, прошу вас, дайте мне время привыкнуть к вам, – взмолилась она.

Арсеньев уже схватил ее в объятья и, обдавая девушку винным перегаром, пьяным голосом прохрипел:

– Не бойтесь, моя куколка, я буду ласков с вами…

Его губы впились в шею девушки слюнявым поцелуем. Лиза едва не лишилась чувств от омерзения и, закрыв глаза, дабы не видеть старую мерзко пьяную физиономию Арсеньева, начала молиться про себя о том, чтобы потерять сознание. Хотя Василий Дмитриевич еле стоял на ногах, все же он был еще довольно силен. Шатаясь, он чуть приподнял легкую стройную фигурку жены и потащил ее на кровать, а потом рухнул на постель вместе с девушкой. Лиза уже приготовилась к самому худшему. Но в тот миг, когда Арсеньев оказался на мягкой кровати, он вдруг вырубился от чрезмерно выпитого шампанского и захрапел.

Лиза опомнилась спустя лишь минуту. Увидев, что муж спит, она едва не лишилась чувств уже от радости. Она осторожно вылезла из-под тяжелого тела Арсеньева и встала, оправляя свадебное платье, которое он даже не успел расстегнуть. Отойдя от мужа, сильный храп которого раздавался на всю спальню, Лиза нервно стянула с головы фату. Забравшись в одно из кресел, стоявших у окна, она долго сидела и тихо плакала, смотря на белые стволы берез, которые шумели за окном. Предстоящее будущее казалось Лизе до того ужасным, что она не сомкнула глаз всю ночь. Так и не сняв свадебного платья, уже под утро она смогла, свернувшись калачиком в кресле, задремать.

Ее разбудил приветливый голос горничной:

– Барыня? Елизавета Андреевна, прошу вас, проснитесь.

Лиза открыла глаза и печально улыбнулась девушке с длинной темно-русой косой, в простом темном платье прислуги.

– Я пришла помочь вам одеться. Скоро полдень.

– Благодарю, – пролепетала Лиза удивленно, ибо совершенно не привыкла к чьей-либо помощи. – Как тебя зовут, милая?

– Матреной кличут, – поклонилась девушка. – Василий Дмитриевич велел мне при вас горничной быть. За вами ухаживать.

– Я поняла, – кивнула Лиза. Она встала с кресла и, озираясь по сторонам, испуганно осмотрелась. Арсеньева не было в спальне.

– А где Василий Дмитриевич? – не удержалась Лиза от вопроса.

– Барину очень плохо, – ответила, качая головой, горничная. – Вчера он много выпил. А ему нельзя пить. У него, знаете, начался… ну, как обычно у него бывает…

– Что? – опешила Лиза и чуть повернула лицо к Матрене, которая в тот момент расшнуровывала ее платье.

– Запой, – очень тихо сказала горничная. – Он в своей старой спальне, что на первом этаже. Когда он в таком состоянии, с ним только Прохор общается, его камердинер.

– Почему? – опешила Лиза.

– Так буйный барин становится, словно зверь. Может пришибить. Мы, как услышали поутру, как он кричит здесь, сразу же за Прохором побегли. Он Василия Дмитриевича и отвел в его спальню, чтобы он вас ненароком не обидел.

– Я вовсе не слышала.

– Вот и хорошо, что не слышали, барыня. Теперича, наверное, неделю, а то и две буянить да пить будет. Пока его кишки не заболят, а затем еще неделю болеть станет от подагры, которая у него воспаляется после этого.

– Как это все ужасно, – пролепетала Лиза, когда уже осталась в одной нижней юбке.

– Только и вам спокойнее, барыня, – заметила Матрена. – Вы такая красивая да молоденькая. Я-то понимаю, что не по своей воле вы за нашего хозяина вышли замуж. Все наши дворовые жалеют вас.

– Спасибо вам, – улыбнулась ей Лиза. – Могла бы я помыться?

– Конечно, барыня, – закивала ей Матрена. – Вы как, в ванне желаете, или баньку истопить?