Визит - страница 21
— Я? — спросил я.
— Да, вы!
— Я пришел сюда добровольно. Меня интересуют опыты господина Джойниуса. Другой причины у меня нет…
— Ну, это совсем другое дело, — разочарованно протянул господин Х. Б. — Это добровольность без вины…
Я не знаю, что на это сказать, и молчу. И те, кто сидит рядом, ничего не говорят, хотя именно эта тишина мне кажется неестественной. Я поднимаю глаза на госпожу В. В., которая вынула из сумки газеты, надела очки и старается читать в этом полумраке. Она напоминает мне теперь одну из множества старых женщин, которые часто ходят в церковь, и именно это их хождение в церковь и чтение молитвенников мешает им оставаться неграмотными. Когда я снова смотрю на невинное, почти добродушное лицо господина О. Б. М., я начинаю мечтать о том, чтобы наш народ создал и какой-то противоположный тип, чтобы он был более разносторонний в отношении характеров, чтобы у нас были свои убийцы, гангстеры, воры, кровосмесители, хотя, конечно, понимаю, что такое желание очень глупо…
— Знаете, — говорит вдруг господин Ц. Г. Й., и в тишине его голос звучит неестественно, — я вычислил затмение Луны на сто тысяч лет вперед, и вот я здесь…
Признание господина Ц. Г. Й. никого из присутствующих, кроме меня, не удивило. Возможно, они уже давно это знают. Возможно, он успел поделиться со всеми.
— Но почему же вы здесь? — спрашиваю я.
— Именно потому, что я это вычислил, — отвечает господин Ц. Г. Й. — Я жил и развивался слишком односторонне, и потому теперь господин Джойниус — единственная моя надежда на спасение.
— Разве господин Джойниус может вас изменить?
— И он, и его эксперименты, — отвечает господин Ц. Г. Й. — Я верю, но в то же самое время и боюсь…
— Я и не предполагал, что господин Джойниус может…
И тут впервые все начинают смеяться. Я умолкаю и смотрю прямо перед собой. Потом смотрю на мечтательное лицо господина Ц. Г. Й. и неведомо для себя, даже не желая этого, начинаю испытывать к нему уважение. Я всегда исхожу из того постулата, что ученые расщепляют материю и высвобождают из нее заколдованную энергию. Но я не могу справиться с удивлением, когда узнаю, что можно вычислить затмения Луны на сто тысяч лет вперед. С тех пор как я узнал, что Фалес Милетский вычислил затмения Солнца за 585 лет до нашей эры, для меня этот муж является критерием, мудрости. Но ведь господин Ц. Г. Й. … Ах, я действительно воплощенный дурак… Я краснею от стыда так сильно, что должен опустить голову, чтобы никто не заметил…
— Вам грустно, уважаемый? — спрашивает меня мой сосед господин Л.
— Нет, нисколько! — отвечаю я быстро, но пересиливаю себя и добавляю: — Ну, совсем немного…
— Развеселитесь! — приказывает мне господин Л. — Представьте себе, что вы сидите в кафе с видом на большой бульвар… Возможно даже, что вы сидите на террасе, вино перед вами, красавица напротив потупила взор, вы помешиваете сок соломинкой… Да, кстати! А знали ль вы поэта Аякса? Нет? Это тот, что недавно умер… История его такова. Вы не должны сомневаться, что он очень хорошо относился к людям. Но, возможно, вы не знаете, что перед своей смертью он получил несколько анонимных писем, о содержании которых мы теперь можем только догадываться. Однако известно, что он написал, когда прочитал эти письма: «Мне пришлось выполнить весьма глупые пожелания некоторых людей, почему же мне не исполнить пожелания тех, кому нужна моя смерть». И сделал так, как написал…
— Однако оглянись, — говорит госпожа В. В. — Вот он как раз, твой мертвый поэт Аякс!
Я и господин Л. быстро оборачиваемся. С противоположного конца огромного помещения к нам приближается высокий мужчина.
— Господи! — кричит господин Л. — Это невозможно!..
— Добрый день, господа, — приветствует нас господин Аякс.
— Невероятно! — кричит господин Л.
— А что случилось, дорогой Л.? — спрашивает господин Аякс.
— Но ведь ты же умер, — заикаясь, говорит господин Л. — Я ведь был на твоих похоронах… Я видел тебя мертвым… Как же я теперь могу объяснить твое…
— Да, ты прав, я умер, — спокойно отвечает господин Аякс и садится рядом со мной.
— Но я ничего не понимаю! — говорит господин Л.