Владычица - страница 2

В это время на другом конце света демон с удивлением смотрел на свои запястья. Буквально мгновение назад вокруг них появилось голубоватое свечение в виде браслетов из рун. Сомнения быть не могло – это ритуал призыва. Но кто нашелся такой отчаянный, решивший рискнуть своей жалкой жизнью и попытаться вызывать его? Магия призыва относиться к пространственной магии, а пользоваться ей могут только жалкие людишки. По-хорошему надо проигнорировать. Как смеет кто-то вот так бесцеремонно вызывать его? Но с другой стороны, уже много лет, как все чувства в демоне заменила скука. И вдруг такое. Сколько эмоций и любопытства! Этот ритуал – словно камень, брошенный в застоявшееся озеро его души.

«Ну нет, надо непременно откликнуться, хотя бы для того, чтобы покарать наглеца, – решил про себя демон. – Но стоит ли вот так сразу бросаться? Надо бы выяснить, откуда у него принадлежащая мне вещь. Да, точно, следует повременить со скорой расправой. И внешность… он же может испугаться и убежать, или умереть на месте от разрыва сердца. Эти людишки такие слабые и никчемные. Необходимо принять менее грозный вид».

Демон сменил личину на демонида, убрав крылья и уменьшив свой рост до почти человеческого: фигура стала худощавой, лицо утратило крупные черты, став менее суровым. Внимательно осмотревшись в зеркале и оставшись довольным, демон позволил магии переместить себя к месту призыва.

– Ты кто? А где королевский грифон???

Демон с удивлением взирал на мелкое недоразумение в непонятном чёрном балахоне, с копной золотисто-каштанового сена на голове, сидящее на корточках за пределами клетки. Единственное примечательное, что было в призывательнице, – большие карие глаза на худеньком лице.

«М-да…».

Мужчина осмотрелся. Клетка явно укреплена, но он не чувствовал противопространственной магии, а значит в любой момент можно отсюда уйти. Но стоит все же немного задержаться. Подойдя к краю клетки, демон просунул руку сквозь прутья и взял с жаровни сильно обгорелый фрагмент пера. Сомнений нет, оно его, он чувствовал в этом кусочке частичку своей силы.

«Ничего не понятно, но очень интересно».

– Откуда у тебя это перо? – повелительно спросил демон призывательницу.

Девушка устало подняла голову и посмотрела на него глазами вселенской скорби.

– У дедушки в вещах нашла.

– А твой дедушка?

Глаза подростка на миг вспыхнули торжеством.

– Он был известным магом. Белоголовцев Константин Дмитриевич.

– Не знаю такого.

– Конечно, откуда какому-то мелкому демониду знать великих представителей магии? –презрительно отозвалось недоразумении, да так надменно, словно совершила плевок в его сторону.

И прежде, чем он успел отойти от шока подобного поведения со стороны столь слабого существа, девушка продолжила убиваться:

– А!!!! Какой промах! Все планы, чаяния! Чем я теперь смогу заткнуть этих глупцов? Время летней практики упущено, а в городе сейчас не купить ничего стоящего! Я обречена на позор. Хотя…

Девушка встала и подбоченилась, но все равно выглядела мелкой.

– Демонид, разрешаю тебе стать моим фамильяром!

– Ты в своем уме?

– Почему нет? Не королевский грифон, конечно, но я никогда не слышала, чтобы кто-то брал себе в фамильяры представителей высшей демонической касты. Возможно, так даже лучше. С тобой можно поговорить, – привела она довод, но прозвучало это так, словно она пытается убедить в ценности подобного фамильяра именно себя, а не уговорить демона на столь сомнительный союз.

Это подозрение еще больше подтвердилось, когда девушка углубилась в рассуждения с самой собой, открывая все новые и новые положительные стороны в фамильяре – демониде. На мужчину призывательница не обращала никакого внимания, словно его мнение в этом не требовалось.

– А что делают фамильяры? Какие у них обязанности?

– Быть рядом с хозяином на заданиях и помогать ему в случае опасности.

– Ну хорошо, а мне то какая выгода становиться твоим помощником?

Девушка уставилась на него с удивлением.

– Это честь быть моим фамильяром, ведь в будущем я стану самой великой волшебницей в империи.

– Сомнительный довод. Я пошел.

Подобный ответ настолько поразил это малолетнее пугало, что она на миг дар речи потеряла, стоя с открытым ртом и глядя на него глазами, ставшими, кажется, еще больше. Но, надо отдать девочке должное, в себя она пришла очень быстро.