Владыка чёрных дней - страница 54

Что касается дини-ши, то эти демоны — вымирающий вид в империи. Они относятся к числу фейри, ранее проживавших на территории степных земель телхинов, сейчас там не осталось ни одного их поселения. Никому дополнено неизвестно, сколько вообще по свету разбросано представителей этого вида демонов? Как, собственно, не известна сама причина их вымирания.

Дини-ши отличаются своей красотой, они подобно ангелам излучают невидимый, теплый свет и на первый взгляд кажутся безобидными, наивными, невинными, но это лишь маска. Воинственность у них в крови. Как полагается, за спиной у дини-ши должны быть белоснежные, перистые крылья, но у Стикса их нет. Оберону это немного озадачило.

Оберона, поначалу, не была уверена в том, что перед ней дини-ши, но её способность определять сущность демонов — никогда ранее её не подводила, поэтому, называя Стикса дини-ши, она доверилась своим ощущениям.

Шакс от удивления расширил глаза, замер на месте. Стикс также сильно удивился и, отпустив руку Обероны, остановился. Ей тоже пришлось остановиться. Парни, недоумевая, с изумлением смотрели на неё, а Оберона переводила взгляд то на Шакса, то на Стикса.

— Откуда ты знаешь? — спросил её Шакс, прищурив глаза.

Оберона прикусила нижнюю губу, она сама не понимала: зачем она им это сказала? Только ещё проблем себе создала!

— Оберона!!! — совсем рядом послышался тревожный голос Марии.

Оберона не успела отреагировать на голос матери, как Мария уже её развернула и крепко прижала к себе. Мария вся дрожала, хлюпала носом, по щекам текли слезы. Неожиданное появление матери — спасло Оберону от объяснения своим спутникам необдуманных своих слов.

— Зачем ты ушла?! Мы вместе с Оланом тебя везде искали, бегая по городу, как сумасшедшие!!! — Мария мельком взглянула на Олана, который стоял за её спиной.

Оберона впервые видела настолько расстроенную и испуганную маму. От жалости глаза Обероны наполнились слезами, она еле сдерживала себя, чтобы не расплакаться в ответ. Ей хотелось успокоить маму.

— Извините, — тихо прозвучал голос Шакса.

Мария и Олан осознали, что помимо них и Обероны, здесь ещё кто-то присутствует. Посмотрев на парней, Мария поднялась с колен, крепко сжала руку Обероны и поклонилась им. Олан тоже сделал уважительный поклон головой. Шакс и Стик не поленились поклониться им в ответ.

— Простите, уважаемый Шакс! — Олан, как демоны-лягушки, знал Шакса.

— Я так понимаю, вы мать этого ребёнка? — спросил Шакс.

— Да, — вытерев свои слезы, спокойно ответила Мария.

— Следите внимательнее за ребёнком, этот город опасен для людей, как впрочем, любой другой в наше время! — предупредил Стикс.

— Вы наверно провожали Оберону? Спасибо большое! — Мария была очень благодарна им.

— Не за что, — ответил Шакс. — Мы спешим. До свидания!

— До свидания! — также попрощался с ними Стикс, а посмотрев на Оберону, добавил улыбку и помахал ей рукой.

Шакс и Стик продолжили свой путь.

Мария, Олан и Оберона попрощались с ними в ответ, а затем пошли домой. Оберона постоянно оборачивалась, смотря в след спасших её демонов, пока те не скрылись из виду. Её немного расстраивала мысль о том, что она больше никогда не увидит их, в особенности беловолосого парня. А еще ей было очень интересно знать: кто они такие и почему демоны знают только Шакса?

— Олан, кто такой Шакс? — поинтересовалась Оберона у Олана.

— Он главный советник Оникса и главнокомандующий его войском, — ответил Олан.

Оберона очень удивилась тому, что может командир южной земли делать на восточной земле?

— А ты знаешь, кто такой Стикс? — спросила она Олана.

— Стикс?! — Олан явно не знал о ком идет речь.

— Это беловолосый демон, что был со Шаксом, — уточнила Оберона.

— Нет, не знаю, кто он, в первый раз вижу, — ответил Олан.

Такой ответ расстроил Оберону, больше её интересовала личность Стикса, возможно ещё потому, что он — дини-ши. Как она сможет его хотя бы ещё раз увидеть, если она не будет знать кто он такой? Это не давало ей покоя.

Мария заметила беспокойство дочери.

— Что случилось? Тебя кто-то обидел?! — взволновано обратилась Мария к дочери.

— Нет, мама! — ответила Оберона. — Не мешай мне думать!