Власть оружия - страница 42

Продюсер скептически поинтересовался деталями плана. Петренко с энтузиазмом изложил все, что услышал от Консультанта. Продюсер задумался. Что-то во всем этом было. Немного смущало только то, что Консультант остановил свой выбор именно на Петренко. Не проще ли было дать объявление в газету? С другой стороны, план тщательно продуман, в нем нет слабых мест. Разумеется, они есть, должны быть, но при первом знакомстве не бросаются в глаза. А это уже хороший признак. В таком случае, можно ли допустить, что человек, который составлял план, столь небрежно отнесся к подбору исполнителей? Вернувшись домой, Продюсер позвонил Консультанту, но тот даже не стал с ним разговаривать. Возможно, кого-то это и остановило бы, но Продюсер лишь повторно набрал номер. Он знал, в чем заключалась ошибка Консультанта. Каким-то образом ему стало известно о репутации Петренко. Но репутацию тот приобрел в далеком прошлом, а сейчас представлял собой заурядного алкоголика.

— Мне нужен Консультант, — повторил Продюсер, когда трубку сняли.

— Черт побери! Если это шутка, то неудачная! — раздраженно отозвался его собеседник. — Здесь нет никакого советника!

— Консультанта, — поправил его Продюсер.

— Какая разница! — на линии снова послышались гудки.

Продюсер почувствовал, что закипает. Да, его заинтересовал этот проект, но Консультанта он должен интересовать ничуть не меньше. А в том, что его собеседник и Консультант — одно и то же лицо, у него не было никаких сомнений. Продюсер в очередной раз набрал номер.

— Послушай, козел, если ты еще раз повесишь трубку… — начал он, но мужчина резко его перебил:

— Так уж и козел?

Продюсер замер. Что-то в интонации собеседника заставило его это сделать. В конце концов, что он о нем знает?

— Я только что разговаривал с Лешей Петренко, — наконец, произнес он. Когда-то мы вместе служили.

— А сейчас?

Вопрос оказался для него неожиданным.

— Что сейчас?

— Что вас сейчас связывает?

Продюсер посмотрел на себя в зеркало. Трехдневная щетина, красные воспаленные глаза.

— Сейчас мы вместе пьем.

Консультант тихо рассмеялся.

— Хорошо. Вы пьете. Что дальше?

— Он рассказал мне о вашем плане.

Консультант не стал спрашивать, каком плане, а лишь сухо поинтересовался:

— И это побудило вас позвонить мне среди ночи?

Продюсер невольно посмотрел на часы.

— Да, пожалуй, вы правы. Три часа ночи не самое подходящее для этого время.

— Но раз вы уже позвонили, то продолжайте. Что вы хотели рассказать мне о Петренко?

Продюсер откашлялся.

— Едва ли он сможет вам помочь.

— Почему вы так решили?

— Потому, что я знаю! Сейчас он не в состоянии помочь даже самому себе.

Несколько секунд Консультант молчал, затем спросил тихим вкрадчивым голосом:

— Вы позвонили мне, чтобы сообщить только это?

— Я готов его заменить. На тех же условиях.

— Понимаю. Но сейчас мне трудно принять решение. Давайте перенесем разговор на утро. Я перезвоню вам после восьми, и мы условимся о встрече.

— Я не понимаю, зачем откладывать… — начал Продюсер, но Консультант уже повесил трубку.

На встречу Продюсер пришел вместе с Директором. Когда-то они вместе воевали в Никарагуа, а вторично встретились совсем недавно, во время конфликта в Таджикистане. Продюсер устроился на скамейке, а Директор отошел от него метров на двадцать. Вскоре появился и Консультант. Продюсер узнал его по описанию Петренко.

— Это вы мне звонили? — спросил Консультант. Правую руку он держал в кармане плаща, но Продюсер сразу определил, что оружия у него нет.

Продюсер кивнул.

— Да, я.

— Вас трудно узнать, Виктор. Вы сильно изменились за последнее время: похудели, отрастили усы.

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — стараясь не выказывать удивления, спросил Продюсер.

Консультант улыбнулся.

— Я знаю всех друзей Алексея.

— Если вы наводили о нем справки, то должны были выяснить, что он собой представляет.

— Разумеется, я это выяснил. Даже его любимую марку сигарет.

— Боюсь, вы несколько ошиблись в своих расчетах.

— Я редко ошибаюсь!

Продюсер покачал головой.

— Но не в этот раз!

Консультант снова улыбнулся.

— Жаль, если это действительно так. Очень жаль.

— Насколько реальна сумма, о которой вы говорили?