Власть оружия - страница 73

Президент положил перед собой несколько гранат и дополнительные магазины к автомату. Если начнется штурм, то потом будет не до этого. Впрочем, Консультант считал вероятность штурма мизерной. Но Президент уже успел убедиться, что далеко не все идет так, как предсказывал Консультант.

Директор поднял руку, привлекая его внимание. Президент тут же вскинул автомат, но Директор покачал головой. Плохо, что они заранее не условились о знаках. Директор ткнул пальцем в сторону неба и сделал рукой вращательное движение. Президент приподнял голову и увидел, что со стороны леса к базе стремительно приближается вертолет. Директор сложил крестом руки и дополнил это движением головы, показывая, что стрелять не надо. Президент знал, что на такой случай у них кое-что припасено. Вертолет пролетел прямо над ними. Со своего места Президент мог даже рассмотреть лицо пилота. На мгновение Президент замер, опасаясь, что с вертолета откроют огонь, но ничего не произошло. Вертолет сделал круг и ушел в сторону казармы, затем пролетел над вышкой и над КПП. Судя по всему, пилоту было прекрасно известно расположение постов на базе.

Заработала рация.

— Всем внимание! — говорил Консультант. — В случае штурма — программа номер один!

Что означает эта программа, Президент не имел ни малейшего понятия. Значит, Консультант, скорее всего, говорит это для чужих ушей. Судя по реакции Директора, он не ошибся. Внезапно Президента охватил страх. Ведь при нынешней технологии вооружений достаточно нескольких секунд, чтобы стереть их с лица земли. Но он тут же заставил себя успокоиться. Прямо у него за спиной склад с химическим оружием. Нападавшие не могут не знать, к чему может привести даже одна случайная пуля. Может быть, поэтому они до сих пор и не стреляют? Невыносимо захотелось курить. Он поерзал на месте и бросил взгляд в сторону Директора. Тот поднял бинокль и рассматривал заросли кустарника. А может, плюнуть на все и закурить? Президент потянулся за сигаретами, когда откуда-то справа раздался одиночный винтовочный выстрел. Судя по всему, дал знать о себе Охотник. Выстрелов в ответ не последовало. Чего они ждут? Президент снова поднял автомат. Прошло несколько долгих минут. Вода практически заполнила выемку, в которой он находился. Президент немного разогнал ее рукой. Если бы не специальная одежда, он уже давно бы умер от холода. Почему молчит Консультант? Может быть, им удалось его «выключить»? От одной этой мысли Президенту стало не по себе. Едва ли им удастся уйти с базы без него. Неожиданно вспомнился рассказ приятеля, который утверждал, что во время штурма спецподразделения нередко применяют парализующие газы. Человек на время превращается в статую и уже не может ничего поделать, даже покончить с собой. Тогда он посчитал это досужими вымыслами, но сейчас поймал себя на мысли, что готов поверить во все, что угодно. Президент снова посмотрел на Директора и едва не вскрикнул от удивления. Судя по всему, тот задремал: голова опущена на руки, глаза закрыты. А вдруг им удалось его убить? Почему, в таком случае, он не слышал выстрелов? Президент попытался привлечь к себе внимание, но Директор никак не реагировал. Президент почувствовал, что на него накатывает паника. Он щелкнул рацией, но успел произнести одно-единственное слово, когда Консультант грубо его прервал: «Повторяю: никаких разговоров в эфире!»

Секретаря Трущенко он рассчитывал убить ударом ножа в живот. Судя по тому, что о нем рассказывали, этот вариант был наиболее оптимальным. Вообще-то Илья предпочел бы иметь в руках автомат или, на худой конец, пистолет, но босс распорядился, чтобы в дело был пущен именно нож. Трущенко должен ясно понять, кто ему противостоит и чем это может для него закончиться.

Илья ждал его почти час и уже начал волноваться, когда Орлов наконец вышел из дома. Самый что ни на есть мальчишка. Худой, невзрачный. Не хватает только очков. А, может, он просто стесняется их носить? Трудно поверить, что он способен оказать сопротивление. Илья поравнялся с ним и какое-то время шел рядом. Несколько раз проверил, легко ли выходит нож, и стал сближаться. Теперь их разделяло не более пяти метров. Наконец, он его окликнул: