Власть - страница 23

А вот солдаты, упражнявшиеся на открытом плацу, выглядели как заправские вояки. Моему неискушенному взгляду их движения и развороты представлялись точь-в-точь такими же, как у гвардейцев, что маршировали по улицам столицы в честь дня рождения короля.

Кое-кто из повстанцев даже был в форме: коротких штанах из небеленого льна и мундирах серой шерсти с красной облицовкой. Глядя на печатавших шаг воинов, я порадовалась, что мы решили потратиться на отделку мундиров.

– Как вы определяете, кому сначала выдать форму? – поинтересовалась я, когда мы подошли к большому отряду в гражданской одежде, отрабатывающему приемы штыкового боя.

Увидев на концах мушкетов грозные заостренные клинки, я вздрогнула.

– Сначала мундиры получил Первый полк, – объяснил Теодор. – Большинство покорно следует распределению, которое придумал Сайан: полки формируются по мере вступления солдат в армию. Первый, Второй и так далее. Чем раньше вступил – тем большего уважения достоин. Это стимулирует как можно скорее вливаться в наши ряды.

– Сколько всего полков? – уточнила я.

– Четыре. В каждом десять батальонов по восемьдесят человек.

Я быстро перемножила в уме. Одеть предстоит еще многих, но если подумать – по сравнению с регулярной королевской армией бойцов у нас очень мало.

– Здесь вотчина интенданта, – объяснил Теодор, когда повозка остановилась у покосившегося сарая, стоявшего в окружении шатров и наспех возведенных брезентовых палаток. – Боюсь, на этом наша поездка окончена. Штаб-квартира там…

Теодор махнул в сторону холма, где высилось двухэтажное каменное здание с кирпично-красными ставнями и приветливо распахнутыми дверями. Меня внезапно осенило.

– А чей это сарай и дом? Неужели вы их… конфисковали у знати?

Возникни такая нужда, Нико, ни минуты не колеблясь, реквизировал бы целый квартал.

– Не совсем.

– Только не у крестьян! – запротестовала я. – Ты подумай, как это будет выглядеть со стороны: армия реформаторов выселяет с земель бедных фермеров.

– Не такой уж бедный этот фермер, – заметил Теодор, указывая на скромный дом с выложенными булыжником стенами и застекленными окнами. – Арендатор не из благородных, но считал, что владеет этой землей. Слышала, как после войны, что закончилась несколько поколений назад, за верную службу давали землю? Достоверно мне неизвестно, но по документам владение принадлежит младшему члену семьи Поммерли. Так что мы сочли за лучшее забрать поместье себе. А потом добрались сюда и обнаружили, что старикан Руфус ужасно этим опечален.

– Уж надо полагать! Так земля ему не принадлежит? И вы, конечно, его не выгнали?

– Руфус согласился уступить нам, – улыбнулся Теодор, – поскольку и сам желает нашей победы – тогда он получит все по закону. Знать на юге давно проделывала эти бесчеловечные фокусы: чтобы обеспечить верность местных жителей, им обещали землю, но могли отобрать ее в любое время.

– Больше такого не случится! – с уверенностью заявила я. – Мы позаботимся о сохранности его дома и урожая.

– Для этого немного поздновато. Мы вытоптали тыквенное поле и случайно сожгли участок кукурузы.

– Теодор!

– Случайно! Руфус получил компенсацию. Сайан разозлился куда сильнее – кукурузу можно было съесть. Кристос! – воскликнул он, когда мы зашли в дом. – Глянь-ка, кого я нашел!

Сложно было представить более нелепое место для штаба военного командования, чем уютная выбеленная кухня хейзелуайтского фермерского дома. Пламя лизало угли в очаге, где по центру булькал большой котел с ароматным луковым супом. Аппетитный запах навевал воспоминания о доме, а между тем за деревянным столом велось самое серьезное военное совещание.

– Мы формировали полки по серафскому методу, – рассказывал Сайан, быстро отмечая на листе цифры. – В каждом вдобавок к регулярным войскам имеются стрелковая и гренадерская роты.

– Вы считаете такую модель эффективнее галатинской? – осведомилась Альба.

Похоже, она лучше меня поняла представленный Сайаном доклад о численности личного состава армии и проводимых учениях. Фермерская кухня с ее открытым очагом и потертым столом для командного пункта подходила мало, но я и не ждала мраморных залов и красного дерева.