Властелин молний - страница 7

– Представляешь, какой это кайф – горы, козы и запах навоза, – усмехнулся белокурый. И прибавил: – Я тысячу раз предпочел бы кафе на пляже в Биаррице или номер в отеле «Негреско» в Ницце.

– Да, но они-то летят в Тулузу. А нам что делать?

– Нам нужно следовать за ними. Сядем в тот же самолет, узнаем, что они задумали, и доложим.

Белокурый тронул машину с места и принялся высматривать, где бы пристроить ее.

Кудрявый усмехнулся:

– А тут, пожалуй, еще вспыхнет хороший пожар.

– И тогда мы вернемся домой…

– …и насладимся заслуженным отдыхом, – заключил кудрявый.

Джулия повернулась в постели. Никак не удавалось уснуть, и болела голова.

В комнате стоял полумрак, а часы на тумбочке показывали пять минут шестого.

Интересно, полетел уже самолет в Тулузу?

Расстроенная, Джулия поднялась с кровати. Не поехала с ними только из-за температуры, которая не хотела понижаться. Девочка подошла к окну и открыла ставни, желая взглянуть наружу. Небо оранжевое, море почти спокойное, никакого, даже малейшего, ветерка. Сильнейший приступ кашля так сотрясал ее, что в глазах темнело. Она покачнулась и упала на кровать, чувствуя, что недостает воздуха.

И все же она думала сейчас только об одном: ребята отправились в опасное путешествие, а у нее нет никакой возможности связаться с ними, вынуждена сидеть дома с температурой.

Она опять перевернулась на живот и невольно взглянула на пол. По нему разбросаны десятки книг и журналов, которые Джейсон и мама приносили ей, чтобы не скучала. Но она никогда особенно не любила читать, и книги валялись как попало по всему полу, закладки в некоторых лежали на пятой, шестой, самое большее на двадцатой странице, когда ей удавалось заставить себя читать дальше.

Джулия – человек действия, и потому она не хотела сидеть взаперти, в комнате среди всех этих книг. Ей хотелось выйти отсюда!

И вдруг она неожиданно решила: все, хватит. Тем более что пришла одна хорошая мысль.

Джулия поднялась, прошла на другой конец комнаты к старинному шкафу восемнадцатого века, щелкнула замком и попробовала открыть створку так, чтобы она не скрипнула, как всегда.

Оделась, сдерживая кашель, неслышно прошла по коридору в ванную комнату и открыла шкафчик с лекарствами.

Стараясь не шуметь, стала просматривать упаковки с забавными названиями, в поисках чего-нибудь, что раз и навсегда снизило бы температуру. До сих пор родители были неумолимы и лечили ее только натуральными средствами.

Наконец нашла зеленую упаковку аспирина. Джулия знала, что принимать его можно только после еды, взяла пару таблеток и сунула их в карман, вернула упаковку на место, закрыла шкафчик и вышла из ванной.

Семейные портреты, висящие на стене вдоль лестницы, молча проводили ее взглядом.

Джулия медленно стала спускаться в кухню, чувствуя, как по ногам пробегает холодок, проникая даже сквозь носки. Это из башенки тянул такой сильный сквозняк, что ощущался даже на первом этаже, в комнате с каменным потолком. Джулия направилась в кухню, миновав гостиные, заполненные разными вещами, которые, казалось, тихо дышали среди теней.

В кухне никого не было, стояла тишина. Джулия открыла холодильник, быстро осмотрела его содержимое, достала упаковку ветчины и затем открыла буфет в поисках хлеба. Поставила чайник на плиту и принялась есть, ожидая, пока закипит вода.

Человек в соседней комнате поднялся с кресла.

Джулия не перестала есть. Усевшись на табуретку с красно-белой подушкой, она лишь взглянула на него.

Нестор, хромая, встал на пороге.

– Ты не должен быть здесь, – произнесла Джулия, жуя ветчину, которая показалась ей безвкусной, как бумага. – Если родители заметят…

Нестор провел рукой по голове.

– Не заметят. Я всегда слышу, когда кто-нибудь спускается вниз. И всегда успеваю удалиться.

– Это все-таки некрасиво, – продолжала Джулия. – В конце концов, это ведь их дом.

Старый садовник указал на кресло в столовой рядом с кухней: мягкий и округлый силуэт, широкие подлокотники, пестрая девонширская ткань.

– Я провел в этом кресле большую часть своей жизни, Джулия.

Чайник засвистел.

– Тогда забери его к себе в свой домик. Не думаю, что мама будет против.