Влюбленная пленница - страница 40

– Что такое аспирин?

– Это кислота. Ее веками используют коренные жители моей страны. Варят кору осины – она растет на западе Америки – и пьют отвар. Примерно двадцать лет назад немцы самостоятельно обнаружили ее целебные свойства, но американские врачи все еще мало используют их.

– Почему же?

– Малик, мы тратим драгоценное время! Давай поговорим об этом по пути в город!

– Нет, я сейчас же хочу знать, почему американские доктора не одобряют то лекарство, которое ты хочешь дать Анвару. Сейчас же!

– Просто-напросто большинство моих соотечественников не верят в лечение травами. Считают, что это дело знахарей.

– Кто такой знахарь?

– Знахарь… ну, скажем лекарь-шарлатан. Малик улыбнулся.

– А что такое шарлатан? Теперь улыбнулась Эми.

– Безрассудный экспериментатор, который претендует на знания, но не имеет их. Не волнуйся: я принимала аспирин; он помогает. Обещаю тебе, что он поможет и Анвару. Нужно принимать по таблетке каждые четыре часа.

– Хорошо. Я пошлю сестру Анвара за твоей сумкой и передам ей твои указания. Она будет ухаживать за ним в наше отсутствие.

Малик смотрел, как Эми снова аккуратно перевязала рану, а потом осторожно коснулась тыльной стороной руки горящей щеки больного.

– Когда погибли твои родители? – спросил он.

– Два месяца назад, в дорожной катастрофе в Бостоне. Суд определил мне опекуна – мою тетушку. Я как раз к ней и ехала, когда ты… прервал мою поездку.

Малик подал Эми руку и помог ей встать на ноги.

– Так значит, все, что ты наговорила мне ночью в лесу – правда? – спросил он.

– Да, все это – чистая правда. Я не лгунья, Ага-хан. Малик покачал головой и поднял перед Эми полог палатки.

– Что? – не поняла девушка его жест.

– Мой язык в твоих устах звучит странно.

– А мой язык звучит странно, когда на нем говоришь ты. Ты и сам не представляешь, какой эффект производит речь оксфордского студента, когда ее слышишь от Короглу.

В глазах Малика мелькнуло изумление.

– Что ты знаешь о Короглу? – спросил он.

– Это национальный герой Турции, так ведь? Я прочитала о нем в газете. Там с ним сравнивали тебя.

Малик небрежно взмахнул рукой.

– У журналистов слишком пылкое воображение. То, что я делаю, просто необходимость. Отправляйся в мою палатку, и я пришлю к тебе Матку с бедуинским нарядом.

Эми повиновалась, и совсем скоро предстала одетой, как номад[7] – в длинных одеждах, с плотной вуалью и шарфом, закрывающим нижнюю часть лица.

Малик подвел двух лошадей. К седлу одной из них были приторочены два одеяла, большая фляга и дорожная сумка.

– Ты говорила, что умеешь ездить верхом, – словно оправдываясь, проговорил Малик, заметив, что Эми несколько смущенно разглядывает его коня.

– На этом я не смогу, – ответила она.

– Не сомневаюсь. Мехмет подчиняется только мне.

– Но кобыла кажется довольно смирной, – продолжала Эми.

– Она действительно смирная. Ее зовут Доша. Ну, залезай!

Малик вытянул руки, и Эми подошла ближе, чтобы он мог подсадить ее в седло. Доша заволновалась, и Эми слегка натянула поводья, чтобы успокоить ее. Лошадь послушалась.

– Хорошо! – произнес Малик, и Эми сама удивилась, как согрело ее одно лишь это слово.

Малик что-то сказал по-турецки Юрию, который стоял неподалеку, всем своим видом демонстрируя неодобрение. И под взглядами всего лагеря двое выехали в дальний путь.

Они ехали все утро, спустившись с гор и пересекая песчаную долину, – до тех пор пока жаркое солнце не заставило их остановиться. В надежде найти отдых путники свернули в небольшую рощу. Малик спешился первым, и Эми доверчиво нагнулась, чтобы он снял и ее. Он взял ее за талию, и на какой-то момент девушка почувствовала на своем лице его теплое дыхание.

– Устала? – спросил Малик, когда Эми села, прислонившись спиной к дереву и закрыв глаза.

– Все в порядке. Просто немного отвыкла от верховой езды. Кто устал, так это, должно быть, ты. Ведь еще вчера ты воевал в армянском квартале, а всю ночь ехал, возвращаясь в лагерь.

Малик жадно глотнул из фляги и передал ее девушке.

– Откуда ты знаешь, что я воевал именно там?

– Мне сказала Риза.

– Слишком много она болтает, – мрачно проворчал Малик.

– Это я спросила ее, куда ты делся. Я проснулась и увидела, что все мужчины куда-то исчезли. Очень испугалась.