Влюбленный Вольтер - страница 14
В разгар этой шумихи вокруг “Храма” Вольтер вовсю ухаживал за Эмилией. На следующий день после ангельского визита он написал письмо герцогине де Сен- Пьер, явно рассчитывая, что оно будет прочитано через плечико другим ангелом. “Ваши очаровательные письма, мадам, равно как и те, которые посланы вам некой особой, кружат головы счастливцев, удостоившихся держать их в руках... Я больше не рискую писать в прозе, с тех пор как прочел писания ваши и вашей подруги”. Естественно, что его и мадам дю Шатле влекло друг к другу. Вольтер вернулся из Англии, воодушевленный научными открытиями Ньютона и философским учением Локка. В Париже было мало людей, с которыми он мог обсуждать подобные материи, а среди женщин — одна Эмилия. Французская академическая наука застыла на картезианстве, и ученые с большим подозрением относились к новым идеям из Англии. А Эмилия, молодая, пылкая, с блестящим аналитическим умом, не только понимала, о чем говорил Вольтер, но и готова была воспринять его доводы. Она любила учиться. Игра в учителя и ученицу доставляла радость обоим, придавая особую прелесть их отношениям. Вольтера тешило и ее положение в обществе, огромные привилегии, которыми она пользовалась при дворе. Он всегда был чувствителен к подобным мелочам, никому теперь не нужным. Самолюбию писателя льстило, что обладательница столь высоких титулов может стать его возлюбленной. Все его прежние романы были пустяковыми, но они плавно перетекали один в другой, пока ссылка не положила конец связи с мадам де Верньер. Из Англии доходят слухи о дамах полусвета и некой Лауре Харли, которая, вероятней всего, лишь дала ему повод поупражняться в английском стихосложении:
А потом целых четыре года — ничего (разве что легкая увлеченность аббатом Линаном? Иначе трудно объяснить его заинтересованность в этом толстячке). Вольтер не мог жить без женского общества: “Единственная разница между мужчинами и женщинами заключается в том, что женщины более обходительны”. Но он никогда не был пылким любовником, даже в юности. Он встретился с Эмилией всего через несколько недель после того, как признавался, что слишком слаб, чтобы предаваться любовным утехам, и как-то сказал: “Я чувствую себя смешным в роли влюбленного”. Человек с таким самоощущением был неспособен на страсть, которую хотела бы внушать Эмилия. Зато способен на многое другое. Может быть, Вольтер никогда не утолял ее плотских и сердечных вожделений, но много лет она довольствовалась тем, что он ей давал. Самый знаменитый, самый остроумный человек в мире изощрялся в своих фокусах для нее и только для нее. Это чего-то стоило.
Вспыхнувшее между ними чувство стало для обоих стимулом к усердным занятиям. Вольтер учил Эмилию разговорному английскому. Через три недели она болтала совершенно свободно, и впоследствии любовники часто объяснялись по-английски. Она также брала уроки математики у Мопертюи. Типичная светская женщина, Эмилия без стеснения пожирала его время и вышелушивала его мозги. Она выражала неудовольствие, если он не являлся по первому ее зову. Вскоре ей стало недостаточно его уроков: ей захотелось его любви. Мопертюи, тридцатипятилетний холодный красавец, пользовался большим успехом у женщин. Похоже, он без особого жара отвечал на заигрывания Эмилии, хотя до нас дошли только ее письма, а не его. “Я буду дома весь день. Приходите и попробуйте еще чему-нибудь меня научить”. “Мне больше нечего делать. Я жажду нового задания”. “Приходите сегодня в шесть”. “Не удивительно, что, расставшись с вами, думаешь только об удовольствии увидеть вас вновь”. “Моя жизнь сейчас в полном расстройстве. Я умираю. Моя душа нуждается в вас, как мое тело нуждается в отдыхе”. “Я люблю вас так, как если бы вы были в этот вечер со мной”.
Эмилия занималась не только тем, что набиралась ума от двух знаменитых мужей. Она много выезжала со своей неразлучной подругой герцогиней де Сен-Пьер. Они вместе бывали в опере, в Королевском (зоологическом) саду, в разных кафе и на заседаниях Академии наук. И во всех этих местах герцогиня дю Шатле назначала свидания Мопертюи. Она даже возила его к своей матери, теперь вдове, жившей в местечке Кретей под Парижем. Эмилия всегда умудрялась втиснуть в один день больше, чем обычная женщина в неделю. Она отличалась отменным здоровьем и способна была подолгу обходиться без сна. При желании она могла работать всю ночь и частенько это делала, предпочитая, чтобы ее ничто не отвлекало.