Влюбленный Вольтер - страница 16

Роман, после бурного начала, казалось, вот-вот захлебнется в море забот, которые одолели любовников. Но в апреле 1734 года Вольтер поднялся с одра болезни, чуть не ставшего, была минута, его смертным одром, и они вдвоем покатили в Бургундию, на деревенскую свадьбу. Герцог Ришелье собирался жениться на мадемуазель де Гиз. Невеста была родственницей маркизы дю Шат- ле, жених — ее прежней любовью, а устроил этот брак Вольтер. Отец невесты, принц де Гиз, был одним из его должников. Как только у Вольтера появлялись свободные деньги, он спешил их во что-нибудь вложить, предпочитая всем способам помещения капитала ссуды аристократам. Он не раз говорил, что “вельможи” его никогда не обманывали, и даже если опаздывали с выплатой процентов, в конце концов рассчитывались сполна. Гиз был воплощением порока. И он и его жена, умершая в 1732 году, безнравственностью своего поведения заслужили осуждение света, что в тот безнравственный век свидетельствовало о многом. У этих развращенных людей выросла добродетельная дочь с неглупой головкой, и Вольтером завладела мысль выдать ее замуж за своего друга Ришелье. Он взялся сладить дело, но это оказалось вовсе не просто. Ришелье не мог похвастаться родовитостью, его герцогство было не старинным, а дарованным. Хуже того, являясь отпрыском сестры кардинала, он даже звался не Дюплесси, как сам кардинал (выходец из мелкопоместного дворянства), а Виньеро. Его это не устраивало. Всю жизнь он мучился ощущением своего отличия от других герцогов и страстно желал этого союза, который украсил бы его герб лилией. Однако Лотарингский дом, считавшийся почти королевским, восстал против такого чудовищного мезальянса. Тогда Вольтера, знавшего о финансовых затруднениях принца, осенила блестящая идея, что Ришелье должен взять даму без приданого. Гиз позволил себя уговорить, тем более что его дочь, к всеобщему удивлению, объявила, что считает герцога прекрасной партией. Казалось, герцог — последний человек в мире, на которого может пасть ее выбор, но подобно многим другим она в него влюбилась.

Ришелье был одним из знаменитейших сердцеедов своего времени. Не слишком грамотный, хотя кое-что смысливший в астрономии, он был остер на язык. Его шутки так смешили регента и Людовика XV, что они прощали ему все, а прощать приходилось многое, включая вероломство. Он любил сочинять злые анекдоты. Это Ришелье распустил слух, будто бы мадам де Гринь- ян ненавидела свою мать, мадам де Севинье, и Ришелье же, к вящей радости гугенотов, распространял сплетню, будто Боссюэ тайно женился на племяннице Бюсси-Ра- бютена. Он шествовал по жизни, как герой оперы- буфф, щеголяя модным жаргоном, убивая врагов на дуэлях и похищая прекрасных дам из-под носа мужей. С ним делили ложе принцессы. Ни одна светская львица не удовлетворялась своими победами, пока не становилась, хоть на несколько дней, любовницей Ришелье. Дерзкий, удачливый, не склонный умствовать воин, он не был создан для корпения над картами, планирования кампаний и забот о боеприпасах. Больше всего на свете он обожал сражаться, а потом мародерствовать и насиловать вместе со своими солдатами. Неверный по натуре, он оставался верным другом Вольтера со времен Луи ле Гран. Их дружбы не умалило ничто, даже огромные суммы денег, которые Ришелье брал в долг у Вольтера. “Великий обманщик женщин, но человек слова для мужчин”. Совет, данный Вольтером молодым, любить друг друга не слишком сильно, потому что это вернейший способ любить вечно, несомненно был обращен к невесте. Но если Ришелье вообще мог любить одну женщину, а не весь женский пол, то этой женщиной была его собственная невзрачная женушка. Он шел на любые ухищрения, чтобы скрывать от нее свои амурные эскапады, и она была с ним счастлива.

Свадьба игралась в замке Монж, загородной резиденции принца де Гиза. Два кузена невесты, принцы де Ликсин и де Понс, отказались присутствовать на церемонии, заявив, что знаться с мужланами не желают. В остальном все прошло великолепно, и Ришелье был по всем правилам препровожден в постель всей честной компанией. Вольтер, страшно довольный, что сыграл в этом деле роль затейщика, писал разным друзьям: “Я протащился двести сорок миль только для того, чтобы увидеть мужчину в кровати с женщиной”, как будто не испытывал ничего, кроме утомления. Через три дня жених вернулся в армию, которая, под командованием герцога Бервика, осаждала германский город Филипсбург.