Вмерзшие в S-T-I-K-S 2. Клейменые холодом - страница 27

- Ты такой зануда.

Мы спустились вниз в уже привычную атмосферу химических фонарей. Последняя из рыбок радостно завиляла хвостом, головой стукаясь о стенку аквариума как муха в окно.

- Она у тебя не кормленная что ли? – спросил я, раскатывая спальник.

- Ой! – спохватилась Дара. Взяла на столе пакетик с кормом, зачерпнула щепотку и покрошила в аквариум.

- Больше приправы сыпь. Пусть хорошенько промаринуется, – не удержался я от подколки, поймал злобный взгляд и, смеясь, увернулся от брошенной светящейся палочки.

Я лег в спальник, накрылся одеялом и еще раз с наслаждением отпил живца. Сегодня он приносит мне удовольствие, но уже завтра я снова его возненавижу.

- Спокойной ночи, Колючка. Не доставай меня сегодня. Завтра трудный день.

- Спокойной, – сказала Дара. – Я иммунная, ты ведь теперь точно меня не бросишь?

- Если больше не будешь действовать без команды, то не брошу.

- Хорошо. Прости за ту выходку. Я знаю, для тебя они все потенциальные зараженные…

- Я все понимаю. Просто пусть этого больше не повторится.

Я ждал, что сейчас прозвучит «Фарт!». Даже заранее не стал сразу выбрасывать грязные носки, а свернул их в два снежка и оставил валяться на полу у лежанки. Вопреки ожиданиям стояла тишина. Лишь ветер завывал в галереях обрушенного здания.

Я проснулся от резкого ощущения опасности. Воображение тут же подкинуло клубящееся марево элитника в стелс-режиме, но логика подсказала, что это сопровождалось бы диким грохотом, проходы здесь даже для людей узкие.

Глаза открывать не стал. Лежал и слушал легкую крадущуюся поступь. Может Дара лунатит? Или решила меня убить? Впрочем, одно другому не мешает. Девушка откинула с меня одеяло. Я сжал под подушкой рукоять ножа. Сердце застучало. Огромного труда стоило не дать дыханию сбиться, а телу окаменеть, изготавливаясь к молниеносной атаке.

День третий

Просторы Стикса

Минус двадцать градусов по Цельсию

Собачка спальника поползла вниз с характерным звуком. Дара залезла внутрь и накрылась одеялом. Она прижалась ко мне, и я выпустил нож из рук, почувствовав через кофту твердые девичьи соски. Ее губы соприкоснулись с моими. Мои руки легли ей на покрытые мурашками плечи, и я аккуратно отстранил девушка от себя.

- Я, было, понадеялся, ты убить меня решила.

- Заткнись хотя бы в такой момент, – сказала она и снова прильнула ко мне. Я отстранился.

- Прости, Колючка. У меня там девушка есть. Будет глупо, пройдя все тяготы и лишения на пути, вернуться с грузом измены на душе.

Дара вылетела из моего спальника, нырнула в свою постель и стыдливо отвернулась. Можно ли ее в чем-то винить? Просто глупая девчонка, которая боится, что этот угрюмый мужлан с оскалом пираньи, по совместительству являющийся ее единственной надеждой на спасение, может ее бросить. Плечи девушки начали мелко подрагивать, словно призывая обнять ее и успокоить.

«А если войдёт живая милка, пасть разевая, выгони не раздевая», – вспомнились мне вдруг строки Бродского.

Я отвернулся, тяжело вздохнув. Правильно ли я поступил? Гудящее от прильнувшей крови мужское естество однозначно говорило, что нет. Девчонка кровь с молоком. Пальчики оближешь, и все такое. Уже завтра или даже сегодня я могу погибнуть. Стоит ли отказывать себе в таком удовольствии перед смертью? Еще какое-то время я боролся с искушением. Потом все же совесть взяла верх, прогнав из головы образ нависшей надо мной голой Дары.

***

День четвертый

Просторы Стикса

Минус двадцать пять градусов по Цельсию

Из сна меня вырвал грохот посуды. Дара уже проснулась и даже и не думала пытаться быть тише. Делать нечего, тоже пришлось вставать. Нога ныла еще больше. Старался пройтись так, чтобы девушка не заметила моей хромоты.

- Доброе утро, Колючка.

- Доброе, импотент, – бросила она мне.

Я заржал как конь.

- Надо было изнасиловать тебя в первый же день, чтоб так не говорила.

- Посмотрела бы я, как ты тут обходился без моей помощи.

- Почему это без помощи? Ты бы была послушная и преданная как бабушкина собачонка. Стокгольмский синдром никто не отменял.

- Мечтай.

Я привел себя в порядок и уселся в кресло, прикидывая план на ночь. Машинально принял в руки горячую кружку, отметив, что и у самой Дары была такая же. Вторую, значит, где-то успела раздобыть. Отхлебнув кипятка, обжог язык и неба, но не придал этому особого значения. Быстро заживет.