Вмешательство в историю - страница 21

Первое испытание стало для неё самым тяжёлым и одним из переломных, ведь после этого её ониксовые глаза начали терять свой блеск, превращаясь в некий уголь, который просто смотрел в пустоту, а если она смотрела на вас, то возникало ощущение, что она смотрит прямо на твои органы. Однако, сначала ей было невероятно тяжело… Каждый видел мучения ребёнка, но не мог ничего сделать, таков был приказ… Их задание состояло в том, чтобы сломить личность этого ребёнка, потому что он обладал невероятной силой, а значит, должен быть хорош и в моральном плане. Кокоро плакала взахлёб при виде крови, при виде обычных томатов и просто начинала биться в панике, страхе — это было ужасающе для тех, у кого были дети… По ночам она кричала в своей одинокой палатке, где сто процентов видела кошмары наяву. Вскоре девочка перестала трястись от страха, становясь безжизненно опустошённой.

Это произошло спустя три недели. Кокоро три раза в неделю пытала людей со своим учителем, после чего становилась всё хуже и хуже, однажды у неё началась лихорадка, но её быстро поставили на ноги, напомнив о Мадаре. Девочка со временем становилась всё более тихой, всё более замкнутой, а в её глазах уже не было ни капли эмоций, что действительно было ужасающе и становилось хорошим примером настоящей безэмоциональности. Движения девочки тоже начали меняться, её жестикуляция вовсе пропала, пока она не стала похожей на некую марионетку, и теперь её форма становилась страшнее на такой кукле без чувств.

Кокоро стала меньше говорить, а если и говорила, то её голос заставлял ужаснуться, ведь создавалось впечатление, будто она побывала в плену у врага, а не на обучении, хотя однажды она действительно побывала в плену у врагов. Холодный тихий голос, пробирающий до дрожи вместе с её взглядом безжизненных глаз. Этот вид заставлял сердца людей обливаться кровью, но они ничего не могли сделать с её судьбой, только лишь продолжать выполнять приказ.

Помимо пыток, на Кокоро стали практиковать психологические трюки, а также давали не сильные яды, которые она вскоре начала готовить сама, это делалось для того, чтобы выработать в ней иммунитет ко многим знаменитым и используемым веществам врагов. К ней относились строго и придирчиво, как того и хотел лидер клана. Если Кокоро ошибалась в движении, то ей нужно было повторить его выполнение ещё двадцать раз. Если она плохо пытала людей, то вскоре это проводили над ней в гендзютсу. Если она забывала принять яд, то ей давали дозу приблизительную к смертельной, но балансируя так, чтобы организм смог справиться с ним и противостоять, этот случай произошёл один раз, после чего девочка была на грани жизни и смерти, более такого не повторялось.

***

POV Кокоро

Этот мир — игра.

Я воткнула иголку в ткань, зашивая очередную дырку в помятой одежде для тренировок. Она была достаточно приятного на ощупь материала, лёгкая и покладистая, да, самое то, чтобы умело напасть на врага из-за спины. Иглой было очень легко манипулировать, верно, тренировок стало больше, а опыт рос медленно, но мой уровень уже достаточно неплох, как сказал учитель, я не дотягиваю до своего возраста, мне нужно больше заниматься.

Скоро уже нужно будет отправиться к Рао-сенсею, он учит меня пыткам. Сначала было тяжело делать всё самой, руки тряслись, но я пыталась, однако, когда делала что-то плохо — это становилось моей проблемой, ведь после занятия на меня накладывали гендзюсту, и учитель проводил эти пытки уже на мне. С каждым разом желание отпадало жалеть этих людей, они сами ошиблись, попав к нам в плен, значит, я могу убить их подобным образом. Да.

Моя форма была убрана, так как одевать её нужно было только при особых битвах с врагами, а сейчас я только тренируюсь. Помимо этого мне выдают бессмысленные задания, вроде уборки земли, когда там только трава… Это было бессмысленно и странно. Мой график решали все, кроме меня, что напрягало и не давало возможности расслабиться.

Я устала от этого мира.

Мои мысли явно изменились после случая с Хоши, который погиб от моих рук. Я никогда не забуду умоляющих карих глаз. Я бы хотела посочувствовать, но уже не могу, потому что они все заставляют меня любить убийства. Если убить человека, то это одно и тоже, что и избавиться от агрессивного животного. Если бы я хотела, то сразу бы покинула этот лагерь, но… нельзя. Мадара-сама должен расти, а я должна буду защитить его… Нет, я должна защитить клан. Да, верно, клан…